Коснуться твоих губ
Шрифт:
Взгляд его блуждал над толпой и остановился на Маргарет. Она сидела на передней скамье, устремив взгляд на сложенные на коленях руки.
Сердце у него сжалось. Сестра, без сомнения, вспоминала о собственной свадьбе с этим мерзавцем Дарвином. Он хотел было подойти к ней, но раздумал. Пусть побудет наедине со своими мыслями. Быть может, это изгонит преследующих ее демонов.
Он продолжал с надеждой оглядывать гостей, но никто из членов семьи Саманты пока не появился. Он снова посмотрел на часы. Двадцать
Появится ли Саманта?
Адам Стратон шел к церкви, охваченный самыми противоречивыми чувствами. Этой ночью он обыскал графскую конюшню. Заметив, что здание снаружи кажется более длинным, чем изнутри, сосредоточил усилия на исследовании задней его части. Через десять минут он обнаружил хитроумно спрятанную дверь. Раскрыв ее, оказался в просторном стойле с окном, расположенным скорее в потолке, чем в стене. Подняв фонарь с пригашенным фитилем, судья возликовал. В дальнем углу стоял великолепный вороной жеребец.
Больше у судьи не оставалось сомнений, что лорд Уэсли и есть Похититель Невест, но ему нужны были еще доказательства. Он вовсе не собирался схватить этого человека лишь для того, чтобы потом отпустить за неимением улик. И если повезет, он получит недостающие улики в ближайший час. Он вынул из жилетного кармана часы и засек время. Его самый надежный помощник, Фарнсворт, в настоящую минуту обыскивает графский дом. Поскольку Уэсли-Мэнор совершенно пуст — вся прислуга ушла смотреть венчание, — Фарнсворт, надо надеяться, найдет необходимые улики.
Стратон оглядел гостей, входящих в церковь. Да, сегодня, скорее всего, будет положен конец самому запутанному и безнадежному делу в его карьере. Когда он схватит Похитителя Невест, перед ним откроются бесчисленные возможности. И все же, несмотря на близкую победу, он не чувствовал удовлетворения. Уэсли ему нравится. И он любит Маргарет. Мысль о том, что она потеряет брата, казалась ненавистной.
Но долг есть долг, и он обязан его выполнять.
Глава 24
Эрик шагал по алькову, как зверь в клетке, и с каждым шагом на сердце у него становилось все тяжелее.
Она опаздывала уже на десять минут.
Он не мог заставить себя еще раз посмотреть на часы.
Бархатная занавесь раздвинулась, и Эрик резко повернулся. К нему подошел явно взволнованный викарий.
— Она здесь? — спросил Эрик.
— Нет, милорд. — И, вынув платок из складок своего просторного одеяния, викарий вытер вспотевший лоб.
Эрик вскинул бровь.
— В таком случае, — он говорил, отчеканивая каждое слово, — как только увидите, что она едет, немедленно сообщите мне.
Викарий кивнул так энергично, что его двойной подбородок заколыхался.
— Да, милорд.
И он вышел.
Эрик закрыл глаза. Одиночество казалось сокрушительным. Она не придет. Он ей не нужен. Она пошла на скандал, только бы не выходить за него замуж.
Проклятие! Никогда еще он не испытывал такой боли. И гнева. У нее даже не хватило такта сообщить ему о своем решении. И если она не появится, он сам отправится к ней и заставит ее сказать.
Он уже направился к выходу, когда появился викарий.
— Мисс Бриггем приехала, милорд. И хочет поговорить с вами наедине до церемонии, в нарушение всяких правил. — Он состроил недовольную мину. — Она ждет вас у меня в кабинете.
Самми мерила шагами небольшой кабинет викария, когда раздался стук в дверь.
— Войдите.
В комнату вошел Эрик, тихо прикрыв за собой дверь. Их глаза встретились, и она замерла, увидев его. В коричневом фраке, кремовом жилете, бежевых бриджах, белоснежной рубашке с безупречно завязанным галстуком, он выглядел потрясающе. Саманта никогда не видела мужчины красивее. На какой-то миг он принадлежал ей. Это дорогого стоило.
— Благодарю вас за то, что согласились встретиться со мной. Мне надо с вами поговорить.
Он прислонился к двери и посмотрел на нее из-под полуопущенных век.
— Вы опоздали.
— Прошу прощения. Столько всего нужно предусмотреть, когда покидаешь свой дом навсегда.
Закрыв глаза, он пробормотал нечто вроде «слава Богу».
— Я должна была проститься с Хьюбертом. — Голос ее дрогнул. — Не могла уехать, не объяснив ему все.
Он подошел к Саманте. С ног до головы окинул ее взглядом и не мог скрыть своего восхищения:
— Вы красивы, Саманта.
Румянец вспыхнул на ее лице, и она посмотрела на свое подвенечное платье.
— Благодарю вас. Платье очень красивое.
Он взял ее за подбородок.
— Я говорил о вас, а не о платье.
Голос его звучал так искренне, что Самми захотелось броситься к нему и забыть обо всем на свете. Но время на исходе, а ей нужно многое ему сказать.
И, собравшись с силами, она начала:
— Я пришла сюда, чтобы освободить вас от обещания жениться на мне. Я уеду за границу и буду жить самостоятельно. Так что вам не нужно больше заботиться о моем благополучии.
Он медленно отнял руку от ее подбородка, и глаза его стали пустыми.
— Понимаю.
— Нет, не понимаете! — с жаром воскликнула она. — Я собиралась поговорить с вами вчера, но не решилась. Адам Стратон знает, кто вы. Он снова мне учинил допрос. Он намерен арестовать вас и отдать под суд. И не успокоится, пока вас не повесят. — Голос ее дрогнул, слезы хлынули из глаз. — Вы должны немедленно бежать. Я буду отвлекать внимание викария и гостей так долго, как смогу. Нельзя терять ни минуты.