Костёр в ночи
Шрифт:
— Спускайтесь! — крикнул я. — И летим в город. Попытаемся сдержать туман и лягушек, пока остальные не подойдут...
Что-то напало на меня сзади, обхватило руками и ногами, вцепилось так крепко, что не оторвать. Я покачнулся.
— Что... Натсэ?
— Ты сказал: «летим», — спокойно произнесла она мне на ухо. — Так летим!
— Но...
— Что «но»? По-твоему, я здесь останусь? Скажи «да», и я сверну тебе шею, обещаю.
— Мортегар, она ведь свернёт, — забеспокоилась Авелла. — Лучше и вправду полетели...
Я покачал головой. Вот ведь... Ну ладно, этого
— Пацан, — позвал Лореотис. Я повернул к нему голову. — Подожги там чего-нибудь, да поярче, чтоб отсюда видно было. Мы трансгрессируем. Остальные! — Он повысил голос, обернувшись к рыцарям и Кевиотесу. — Ждите, пока я вычерчу руну на земле.
Гетаинир как раз этим и занимался. Лихорадочно выцарапывал пальцами на земле руну. Я скрипнул зубами. Ну уж нет...
Шагнул вперёд, шепнул слово Воздуху, и Гетаинир, вскрикнув, подлетел. Повис в метре над землёй, яростно трепыхаясь без всякого толку.
— Вы! — заорал я, выйдя на склон холма, обращаясь к ошалелым людям, не знающим, то ли продолжать нападение, то ли бежать без оглядки. — Вы — идиоты! Оставили беззащитными своих детей, доверились жулику, который собирался вас ограбить и отдать на съедение лягушкам. На город идёт голем из трёх Стихий, а вы подняли оружие на нас... Да ещё моё оружие! Которое я вам и сделал!
Это было правдой. Я только теперь заметил, что многие люди были вооружены подозрительно знакомыми мечами...
— Морт, я тебе ухо откушу, — страстно прошептала Натсэ.
— А я — второе, — сказала Авелла.
— А я тебе в задницу эти мечи затолкаю, — подключился Лореотис. — Да что у тебя в башке творится?!
Ну что за дилетантские вопросы?! Прекрасно ведь меня знает. А ну как я на полном серьёзе объясню? Он же сам умом тронется. Есть бездны, в которые лучше не заглядывать. Если рассудок и жизнь дороги вам, конечно.
— Сознаю свою вину, — буркнул я. — Меру, степень, глубину. И прошу меня отправить на текущую войну.
Чьи это слова — я знать не знал, но так обычно говорил папа, когда субботним утром, придя домой с перегаром и трясущимися руками, протягивал маме букет роз. Благо, у него такие косяки случались нечасто, и обычно стишок маму смешил. А мне показалось, что это стихотворение прекрасно подходит к моему случаю. Сказал — и воздух подхватил меня, понес над землёй, далеко от всех тех, кто осуждал меня, кто грозил расправой... Ай, блин, больно!
— М-м-м, ухо, — промурлыкала Натсэ, так и висевшая у меня на шее.
— Подожди, пока приземлится! — крикнула, поравнявшись с нами, Авелла. — А то упадёте.
— Держусь из последних сил! — вздохнула Натсэ.
***
Мы опустились на землю возле самой восточной улицы. Сначала мы с Натсэ, потом — Авелла и сразу вслед за ней — Акади с Алмосаей.
— Кошмар, — охарактеризовала ситуацию последняя.
Иначе и не скажешь. Туман уже проглотил три ближайших к лесу дома. Из густой белизны торчали только коньки крыш. И земля под ногами была мокрой — болото изо всех сил рвалось в Дирн.
Акади первой сориентировалась. Подняв руки, заставила ураганный ветер ударить в туман. Белое нечто колыхнулось. Мне показалось, что это уже и не туман вовсе, а что-то действительно вязкое, густое.
Акади вскрикнула.
— Что с вами? — подхватила её Алмосая, не дала упасть.
— Оно... Оно пожирает ресурс, — пробормотала побледневшая Акади.
Сурово сдвинув брови, сверкнула белой печатью Авелла.
— Не надо! — крикнул я.
Но было поздно. Созданный ею ураганчик врезался в туман, отшвырнул его от ближайшего дома. В следующий миг из носа Авеллы брызнула кровь. Она тихонько пискнула и повалилась бы на месте, не успей Натсэ подхватить её.
Я посмотрел на туман другим зрением, настоящим. И то, что я увидел, меня поразило. Не было никакой белизны. Скорее наоборот — чернота наползала на город. И не чернота даже, а — Ничто. Стихии лишь прикрывали какую-то уродливую дыру в пространстве, служили её воплощением в реальном мире. И что самое страшное, я понимал, откуда взялся этот разрыв. Одно радовало — моей вины в этом не было.
«Не надо было запирать меня, — услышал я голос Искорки. — Теперь я возвращаюсь, и это будет больно».
Я отключил истинное зрение и стиснул зубы.
— Морт, что делаем? — спросила Натсэ.
Она уже поставила на ноги Авеллу, к которой вернулся нормальный цвет лица. Акади тоже пришла в себя.
Из тумана, отброшенного Авеллой, вереща, посыпались лягушки.
— Бейте их, — велел я. — Не трогайте туман, им займусь я.
— Поняла.
Одновременно со словами руки Натсэ дернулись, выбрасывая два веера метательных ножей. Ближайшие лягушки рухнули, захлебываясь своей холодной кровью.
— Ну ладно, — прошептал я. — Начнём...
И, повинуясь мне, по левую и правую стороны от меня выросли от земли до неба два огромных столба Огня. Больше скрываться не имело смысла.
Глава 55
Я ничего не поджигал, просто сотворил огонь и поддерживал его своим ресурсом. Поэтому я чувствовал, как наши союзники трансгрессируют. Чувствовал так, будто физически был в этом как-то замешан.
Первым из огня вышел Лореотис, практически неся под мышкой офигевающего Асзара. Господи, этот-то на кой нам здесь нужен?! Он и без посторонней помощи того гляди дуба врежет, после всех сегодняшних треволнений. Но как только Асзар твёрдо встал на ноги и нашёл взглядом врагов, я стыдливо убрал своё мнение куда подальше. Несколько десятков каменных пик одновременно выскочили из земли, нанизав на себя лягушек. Убирать пики Асзар не стал — другие лягушки вынуждены были тратить время на то, чтобы лавировать между ними.
— Туман не трогать! — крикнул я. — Туман — мой.
— Так забирай, — огрызнулся Лореотис. — Разбросал тут дерьма всякого...
Легко сказать... Заберу, заберу, только не сразу. Время нужно.
Вторым из огня вышел Мелаирим. Этот был один и, как прежде, он хранил абсолютное спокойствие. Взглянул на меня равнодушным взглядом. В чёрных глазах его отражались огни.
— Боргента осталась в доме, за ней смотрят двое рыцарей, — сказал он. — Просто посчитал нужным сообщить, чтобы ты не отвлекался понапрасну.