Костёр. 1. Чаша ветра
Шрифт:
Четыре здания окаймляли внутренний двор, на котором располагался крохотный плавательный бассейн и заросшие бурной растительностью неухоженные клумбы вдоль стен.
Чувствуя, как дыханье наковальней отдается в груди, я повернула ключ в замке.
Если повезет, Акселль не окажется дома — может, уже тусуется где-то на вечер, и мне не придется никуда идти. Прошлой ночью она таскала меня по трем разным барам, несмотря на мое напоминание, что мне не только нет двадцати одного, но даже нет восемнадцати.
Во всех трех местах вышибала или швейцар смотрели на меня, открыв рот, словно сканируя, на что я и рассчитывала, потому что в результате я могла бы поехать домой и забраться в кровать, однако они просто закрывали рот на замок и давали мне пройти.
Думаю, Акселль их знает, и они позволяют ей всё, что угодно.
Я толкнула дверь, встретив блаженный свистящий звук кондиционера, и обнаружила, что удача — это не про меня.
Акселль разлеглась на черном кожаном диване, ее одежда чуть поскрипывала, когда она меняла положение.
Она курила и разговаривала по телефону, лишь слегка подняв на меня глаза, когда я вошла.
Ну и чтобы подбавить мне веселья, ее жуткие друзья Жюль и Дедал тоже были здесь.
Фактически я встретила их, как только мы спустились с самолета в Новом Орлеане.
Никто из них не был ее любовником, тем не менее, они постоянно крутились вокруг.
Жюль — привлекательный внешне — типаж Дензеля Вашингтона, уравновешенный и собранный, примерно возраста Акселль: тридцать с копейками.
Дедал — достаточно пожилой, чтобы сойти за ее отца: лет пятидесяти пяти.
Он напоминал мне прожженного продавца автомобилей, вечно улыбающегося, хотя улыбка никогда не отражалась в его глазах.
— О! Таис, — воскликнул Дедал, оторвав взгляд от книги.
Жюль тоже поднял взгляд и улыбнулся, а потом продолжил исследовать карту на маленьком круглом обеденном столе в одном из углов огромной комнаты-студии.
На другом конце размещался камин и пространство для тусовок.
Крохотную кухонную зону от большой комнаты отделяла лишь черная гранитная барная стойка.
Спальня Акселль и огромный, патологически занятый, грязный туалет располагались дальше в конце небольшого коридора.
Моя крошечная спаленка, которая, по сути своей, когда-то служила скромной, примыкающей к дому, беседкой на открытом воздухе, находилась сразу за кухней.
— Привет, — сказала я, направляясь в уединение.
— Постой, Таис, — позвал Жюль. Своим прекрасным глубоким голосом. — Я хочу познакомить тебя с нашим другом Ричардом Лэндри.
Он жестом указал на гостевую зону, и кто-то, кого я не заметила сначала, вышел из облака дыма сигареты Акселль.
— Привет, — сказал он.
Я моргнула. На первый взгляд он показался моего возраста, но через мгновение я поняла, что, на самом деле, он моложе, возможно, ему четырнадцать? Он немного выше меня, волосы теплого коричневого цвета, с солнечными прядями, и карие глаза.
Я не могла не застыть на какой-то момент, чтобы рассмотреть его: в свои четырнадцать лет в брови у него был гвоздь, чего я никогда раньше не видела, серебряное кольцо в ноздре и татуировка. На нем была черная футболка с обрезанными рукавами и длинные черные джинсы, несмотря на жару.
Я осознала, что изумленно таращусь, и попыталась реабилитироваться.
— Привет, Ричард, — сказала я, произнеся это на манер Жюля: Ри-шард.
Он только кивнул, смотря на меня взглядом успешного взрослого, словно оценивая.
Да уж, он выиграл неизвестную мне доселе награду «Самый странный подросток».
И какого черта ему надо было тусоваться с этими людьми? Может быть, его родители были их друзьями? Акселль повесила трубку и поднялась на ноги.
Сегодня, считаясь с почти сорокоградусной жарой, она была одета в черный шелковый комбинезон.
— О, здорово, ты познакомилась с Ричардом, — произнесла она. — Ну, все готовы?
Жюль, Дедал и Ричард кивнули, а Ричард опустил свой бокал.
— Мы не надолго, — сказала Аксель, открывая дверь, которую я даже не замечала за первые четыре дня, что провела здесь.
Эта тайная дверь была встроена в глубокую формовку главного зала, и я в один прекрасный день чуть не выскочила из кожи, пребывая в одиночестве, когда внезапно из стены возник Дедал.
Теперь, зная, что она здесь, я с легкостью могла разглядеть ее очертания и круглый медный замок.
Она вела на лестницу — это мне было известно, однако возможности войти я не имела, так как дверь всегда запиралась, когда Акселль не было дома.
Молча я наблюдала, как трое ребят проследовали за Акселль.
Я была убеждена, что там они реально обдалбываются наркотой.
А теперь они затянули в свою паутину ребенка.
Точнее, странного, агрессивного подростка, но всё-таки.
Дверь захлопнулась с характерным, не оставляющим сомнений, щелчком, а я начала неустанно нарезать по залу круги, размышляя, должна ли я что-то сделать.
Ладно, одно дело — трое причудливых взрослых. Пусть они были и полными наркоманами, но ни разу не звали и не липли ко мне или типа того.
Однако сейчас они развращали подростка, если, конечно, в Ричарде было что развращать.
Это определенно неправильно.
Не зная, что делать со своим беспокойством, я слонялась туда-сюда, собирая грязные стаканы и составляя их в посудомоечную машину. Акселль — самая большая неряха в мире, и я убиралась из инстинкта самосохранения, просто чтобы были чистые тарелки для еды и так далее.