Кости не лгут
Шрифт:
По пустынной улице катила поливальная машина. Когда она поравнялась со мной, я махнула водителю, и он остановился.
— Можно умыться, батя?
Водила, немолодой грузный мужчина, взглянул на меня без удивления и меланхолично кивнул. Видать, за свою долгую жизнь он и не такого насмотрелся, если мой более чем потрепанный вид не произвел на него никакого впечатления.
«Надеюсь, я теперь не такая страшная», — подумала, умывшись.
Солнце еще не встало, но было совсем светло. Начинался день.
— Подвезешь, бать? — попросила я.
Общественный транспорт
Водила усмехнулся и прогудел:
— Залезай…
До своей конспиративной квартиры я добралась, когда уже начиналось рабочее утро. Люди, идущие на службу, дворники… Мне вдруг жутко захотелось спать. Но сначала надо позвонить этим самым Васиным друзьям — узнать, пришел он или нет. И еще оповестить Светлану Александровну, что сынок ейный жив.
Пока.
Ведь Петрович-то может и грохнуть его сейчас. Два человека из его берлоги сбежали — надо ему срочно следы заметать. Свидетелей там убивать…
Ну, и конечно, в милицию, своему знакомому полковнику — ситуацию объясню, пусть они сами дальше разбираются, группу захвата высылают… И так далее.
Войдя в квартиру, я первым делом отыскала на кухне свою заначку — пачку сигарет, закурила и подняла телефонную трубку. Куда сначала?
В ментовку, наверное.
Я набрала номер:
— Петра Сергеевича, пожалуйста… Алло? Здравствуйте, Петр Сергеевич. Это Таня Иванова опять…
В красках описав ему свои приключения, я закончила:
— Так что вот для вас дело. Может, орден получите. Или там звание.
Вопреки моим ожиданиям, Петр Сергеевич не бросился с радостным криком зарабатывать себе орден и звание. Он помолчал и проговорил:
— Давай встретимся. Через полчаса у универмага «Звездный». Знаешь?
— Да, — обескураженно ответила я.
Он положил трубку.
«Ничего себе! Как же это понимать?» — думала я, набирая номер Васиных друзей.
— Алло, — ответил мне густой бас.
Бандит!
— Алло, алло! — закричала я в трубку. — Слушай, Васька с вами? Он пришел?
— Да нет его. Как вчера ушел, так и пропал.
Я похолодела. Куда же он делся? Неужели Петрович его все-таки достал?
— А кто это говорит? Таня, это ты? Кто это говорит?
«Конь в пальто», — устало подумала я и положила трубку.
Вот так здорово. Менты себя как-то странно ведут. Васи вот нет… Ничего не понимаю…
Осталось позвонить Ножкиной.
— Алло? Светлана Александровна?
Она сразу меня узнала:
— Танечка, это вы? Узнали что-нибудь о Виталике?
— Немного, но узнала. Он живой. Скорее всего его держат ради выкупа. Вам еще никто не звонил по этому поводу?
— Нет… Да мы любые деньги!..
— Подождите «любые деньги», — прервала я ее, — как только будет такой звонок, дайте мне знать. Вот по этому телефону. — Я дала ей номер телефона моей конспиративной квартиры.
Надо же было бежать на встречу с Петром Сергеевичем. «Звездный» рядом, буквально через дорогу, но на такие встречи — деловые — лучше
Петр Сергеевич уже вышагивал взад-вперед у дверей «Звездного». Прямой, высокий, с седоватой бородкой — только трубки не хватает, — он был бы очень похож на капитана дальнего плавания, если бы не милицейская форма.
Познакомились мы довольно давно, когда я только-только начала работать частным детективом. Он несколько раз помогал мне. Очень хорошо помогал. Тогда я буквально влюбилась в него, но… У Петра Сергеевича прекрасная семья, любящая жена, словом, все как надо. Потом выяснилось, что ко мне он относился, как к дочери. Своих дочерей у него не было — два сына только. Я погоревала-погоревала — может быть, это мужчина моей мечты?.. И успокоилась — даже такими нашими отношениями я дорожила.
Поздоровавшись, Петр Сергеевич взял меня под руку, и мы пошли по улице. Я улыбнулась про себя — ну точно отец с дочерью.
Сначала, по заведенной традиции, поболтали, как говорится, «за жизнь».
О деле первым заговорил Петр Сергеевич:
— Так вот, насчет Петровича, — сразу посерьезнел он, — как вы на него вышли?
Я подробно рассказала ему все — начиная от приезда Василия и заканчивая его же таинственным исчезновением.
— Я надеюсь, — сказал Петр Сергеевич по окончании моего повествования, — что информация, которую я сейчас сообщу, останется между нами.
— Как всегда, — улыбнулась я.
— Значит, так… — Он покашлял и продолжал: — Петровича брать сейчас нам рано. И бесполезно. Все равно его освободят, крыша у него такая, что… Городок у нас небольшой, купить высшую администрацию особого труда не составляет. Несколько месяцев назад мы подключили к делу этого Петровича столичных фээсбэшников…
— Так, значит, милиция давно уже Петровичем занимается?
— Да все дело в том, что Петрович — пешка. Настоящие акулы там, — Петр Сергеевич указал пальцем вверх, — кстати сказать, операция по разоблачению всей этой шарашки ведется уже третий месяц. И почти закончена — остались только технические вопросы — аресты, ну и так далее, сама знаешь. А то совсем обнаглели, сволочи, — наркотики, проституция, похищения… — И снова добавил: — Сама знаешь…
— Знаю, — согласилась я, — и когда начнутся «аресты и так далее»?
— Через неделю… Ну, дней через пять, — ответил Петр Сергеевич.
— Понятно… значит, вы советуете мне не соваться пока?
— Совершенно верно, Танечка, — улыбнулся он и приобнял меня за плечи. — Только, — вдруг нахмурился он, — вероятно, всем этим коррумпированным товарищам уже известно, что скоро их накроют — слишком они зарвались. Лучше бы тебе, Таня, сейчас лечь на дно — тот же Петрович… Терять ему нечего, теперь он трупы налево и направо будет оставлять. Свалить-то ему теперь не удастся — все выходы из города мы уже перекрыли. В общем, успокойся, через недельку и Виталика твоего достанем, и Петровича… нашего прищучим.