Кости. Навье царство. Книга 2
Шрифт:
"Заряна, как ты просила, подтверждаю, что Ядвига у нас. Из уважения к тебе скажу правду: дела наши плохи. Лес беснуется, потому что Яга нестабильная. Уж не знаю, кто ее доконал, но Сева говорит, рискуем получить темную Ягу впервые за последние 200 лет. Он с ней много сейчас говорит, успокаивает. Ты уж сына придержи, не пускай от греха подальше. Как бы хуже не вышло.
Олег"
Смял письмо, зло отшвырнул на стол. Беспокойство за Яду и то, что меня очевидно обвиняли в происходившем смешались в дикий ком ярости - привычно поднявшейся чернотой в груди.
–Еще
– Это щенок постарше тебя будет, - заметила мать, приманив скомканное письмо.
– Не в годах дело…
– А в выдержке и мудрости, - мягко перебила мать, явно намекая, что у меня ни того, ни другого. –Послушай меня, Кир. Переночуй дома сегодня,остынь, подумай над всем услышанным и увиденным. Утро вечера мудренее.
Не знаю, как удержался, чтоб не психануть. Только потому и смог, что мать. Другого бы давно послал дальней дорогой.
Поджал губы. Скулы свело судорогой. Не хотелось сидеть тут, когда Ядвига у волков. Как там? Обиженная, одинокая и падающая в тьму.
А что ты сделаешь, если придёшь, тьма ходячая?
И ведь верная мысль. Ничего. Я ведь даже от желания придушить её ещё не отделался до конца. Очень хотелось временами. Особенно от мыслей, что Всеволод с ней там много говорит и успокаивает! Сука! Нашелся утешитель заблудших душ!
Мать, явно ощущая раздрай внутри меня, положила руку на плечо, успокаивая.
– Ты торопишься зачем? Ради себя или ради нее?
Я замер, не зная, что даже самому себе ответить. Хочу увидеть, да. Боялся, как бы не случилось что-то с дурехой этой в незнакомом Навьем лесу, а она, выходит, хозяйка. Теперь-то ясно, отчего мне каждый куст палки в колеса вставлял всю дорогу.
С другой стороны, она же теперь под присмотром. Ясно же Олег сказал, что не время отношения выяснять. Бесит, что посмел мне диктовать, но пойти туда только из принципа и вопреки непрошеным советам - навредить Ядвиге. О таком бы Олег врать не стал. Он дурной на голову, но не спятивший и Навьим не враг.
Потер ладонью шею. Матушка ждала ответа, а я все молчал. Что ей скажешь?
– Пойду лягу. Двое суток не спал, - коснувшись наскоро щеки ее, чуть приобнял и пошел к себе, все ещё раздумывая, не улизнуть ли по-тихому прямо ночью. Я ж Кощей, даже бешеный лес мне не указ..
Не сразу сообразив со сна, что происходит, рывком сел, дёрнув на себя стоявшую у кровати тень. Перекатился, сверху обездвижил в захват коленями, зажав горло предплечьем, только теперь проснувшись окончательно, сфокусировался. Колени сжимали мягкое, явно женское тело, шея слишком тонкая. Проморгался, выругался, соскочил как ошпаренный.
– Какого лешего ты тут делаешь?!
– последняя, кого я ожидал в гости в такой час. Стоило, конечно, предполагать, но задолбанный последними днями, как-то расслабился.
О глупой влюбленности сестры Горынева знал давно. Эта дурочка собиралась за меня замуж идти, ещё когда
–Поговорить пришла, - отчаянно растирая шею, Лада уселась на моей кровати, явно ничуть не раскаиваясь и желая выставить меня же виноватым. Ощутил, как закипаю. Твою мать, в собственном доме никакого покоя. Даже поспать не дадут! Ну, не пришло в голову запираться, да ещё и в собственной комнате. Кто ж знал, какой сюрприз привалит.
–В три утра?
– бросив взгляд на наручные, заговоренные часы, ехидно осмотрел черную ночнушку. – В неглиже?
Лада вздернула острый нос, глядя с вызовом.
– Может, ты сам меня позвал? Никто б не удивился. Даже Славка. Это раньше он на твоей стороне был, а теперь у него девка эта на уме, - Горынева поморщилась.
–Убирайся, пока я в самом деле брата за тобой не вызвал, - отошёл подальше, от греха, чтобы не задушить. Вот же чертовка! Совсем распустил Горыныч. Лучше б воспитанием молодняка занимался, чем чужими девушками! А то сидит вон, бдущее поколение: ни ума, ни гордости.
–Откуда ты знаешь, может ему не до тебя, вдруг он первей у волков очутился и все эти сказочки про нестабильную Ягу - отмазка века, а лес шатает, от того, что мой братец Ягу по-всякому вертел. Вот и штормит ее!
– выщипанные по человечьей моде брови игриво дернулись.
И руки мои дернулись как-то сами собой. Ещё до того, как идиотка эта малолетняя успела моргнуть, уже стоял рядом, опершись коленом о край кровати, где она расселась. Схватил волосы в пятерню, сжал кулак, дёрнув вниз. Зашипев, змейка вынужденно задрала голову. Зрачки расширились. Испугалась? А что ж ты лезешь, дура, не зная броду.
–А может мне тогда в самом деле в отместку сестрицу его на хер посадить? А? Сама вроде как пришла, чего отказываться?
– сильнее потянул вниз светлые ее патлы. Хватит. Не хочет Светка сестру учить, придется помочь по дружбе. Грубо толкнул за острое плечико на койку. Не удержавшись рухнула кулем на спину, вывернув голову на бок, чтоб не лишиться скальпа.
–Ты охренел, Кощей?! Да Слава с тебя шкуру спустит! Пусти!
–Как? Уже пусти? Мы ещё даже не начали. Или ты думала я ласковым буду? Розы, сладкая вата, мир к твоим ногам?
– наклонился к самому лицу, прищурившись, рассмеялся. – Это тебе к соплякам-ровесникам. Я люблю смотреть на страх, люблю чтоб в ногах у меня валялись. На коленях стояли. Ну, чего разлеглась? Вставай на колени. Ты ж хотела взрослой побыть, начнем, пожалуй.
Дернулась, но волосы-то в руках у меня.
–Пусти! Пусти тебе говорят, я Славе пожалуюсь!
– Прекрасно. Он поднимет на меня руку, защищая дуру-сестру и умрет. По твоей вине умрет от обратки. Как раз утешу безутешную Ягу. Так что? Позовём его? Заодно проверим, там ли он, где ты думаешь и тем ли занят, - зрачки расширились ещё сильнее. В радужке плескалась паника, огонь рвался наружу. Не с тем ты в кошки-мышки задумала играть, девочка. Рано тебе на хищников капканы ставить. Кишка тонка.