Косяк
Шрифт:
– Значит все попытки Тореса установить контакт – заранее были обречены на провал?
– Видимо, да. Тем более, что обращены они были вовсе не к косяку. Торес таким образом попросту подстраховывался. На всякий случай. От гнева того самого общественного мнения. Дескать, сделал все, что мог.
– Но разве не произошло деления косяка? Возможно, это и был ответ на все его запросы.
– И что с того? Никто ведь не расшифровал этот ответ. Так что будьте покойны, мистер Барнер! Мы их спросили, они нам ответили, и, ничего не поняв, мы хладнокровно
– В таком случае он редкостный негодяй. В конце концов он мог бы попытаться использовать косяк в военных целях. Ты помнишь, Генри, что тебе толковал Дэмпси? Секретное биологическое оружие! Почему бы нет? Это вполне в их духе.
– Не совсем, – Генри покачал головой. – Оружие оружию рознь. Одно дело – какие-нибудь микробы или опытный образец ракеты, и совсем другое – косяк. Ни Торес, ни его коллеги не готовы к подобному явлению. Иной разум – это нечто новое, что требует специфического подхода. Но сколько времени займет подобный подход? Год, два, столетие? А если ничего вообще не выйдет? Или выйдет, но не у нас, а у кого-то из соседей? Не проще ли поступить жестко и решительно?
Взглянув на Генри, Кид стиснул зубы. Они поняли друг друга без слов. Услышал их мысленный диалог и Барнер.
– Но мы же совершенно бессильны! Это не тот противник, на которого можно подать в суд. Это военная машина! Люди, облеченные властью и попирающие законы!..
– Мы не собираемся воевать, есть и другие пути… – Кид не договорил. Щелкнул замок, и дверь распахнулась. В проеме стояли Ребель с охранником.
– Ба! Какие люди! – Джек Барнер, засуетившись, подбежал к двери. – Милости просим, сеньоры! Такая радость, просто глазам не верю!
Ребель недоуменно покосился на Барнера. До него еще не дошло, что над ним издеваются.
– Эй, Кид! Улыбнись же гостям! И ты, Генри! Не обращайте на них внимания, мистер Ребель. Издержки дурного воспитания, – журналист оживленно потирал руки. – Признайтесь, мистер Ребель, это ведь вы подслушивали нас в ту ночь?… О! Мсье Торесу повезло. У него преданный помощник. Не будь вас, кто знает, что бы сейчас творилось на флагмане. Мы ведь замышляли бунт, вы знаете? Впрочем, конечно, знаете. Вы прятались у двери и прижимали ухо к замочной скважине. Я узнал ваше пыхтение и старался говорить погромче. Вам было хорошо слышно?…
Ребель раздраженно махнул рукой, но Барнер не позволил прервать себя. Его красноречие прорвалось с неудержимой силой.
– Страшно подумать, мы хотели вздернуть Тореса на рее, вас килевать, а Дэмпси, вы же дружите с ним? – так вот, мистера Дэмпси…
– Дьявол! Да заткните же ему глотку! – рявкнул Ребель. Лицо и шея его побагровели. Чуть пригнувшись, чтобы не удариться о притолоку, в каюту шагнул охранник с винтовкой. Барнер немедленно подскочил к нему.
– Кажется, мы знакомы? О! Да это Примо Карнера собственной персоной! Как ваше самочувствие? Вынужден извиниться за поведение Кида. Временами он бывает невежлив. Кстати, сейчас он немного не в форме, так что можете опустить винтовку…
– Замолчите наконец! – Ребель в ярости сжал кулаки.
– Джек, прекрати, – попросил Генри.
– Само собой разумеется! – журналист подбежал к единственному стулу и с готовностью опустился на него. – Если общество просит.
Гости остались стоять. Впрочем, это никого не беспокоило – в том числе и самих гостей.
– Я буду краток, – процедил офицер. Он все еще боролся с душившими его эмоциями. – Минут через десять за вами подойдет катер. Адмирал сдержал свое слово. Вас возвращают на «Вегу» в целости и сохранности, хотя будь моя воля…
– О! Прекрасно представляю, что бы было! – Барнер подпрыгнул на стуле. – Куда же вы, мистер Ребель? Вы оставляете нас с этим орангутангом? Но за что?! Ради бога, подождите! – он кинулся было за уходившим офицером, но кулак охранника отшвырнул его к стене.
– Выйдешь, когда разрешу, – великан зловеще улыбнулся. – И не советую болтать. На меня это не действует.
Барнер сплюнул на пол кровью. Губы у него были разбиты.
– Подумать только! Снова по лицу и снова от тебя. Это уже чересчур.
– На этот раз ты сам напросился, – пробурчал Кид.
Охранник метнул в его сторону взгляд, и Генри заметил, что в глазах великана мелькнуло опасливое уважение.
– Но за что? – Барнер поднял руки, словно взывая к невидимым небесам. – Я ведь даже не успел спросить, каким образом этот офицеришка умудрился нас подслушать.
– Что-что? – склонившись к журналисту, охранник с медлительностью сгреб его за рубашку. Ткань затрещала, и Генри обеспокоенно привстал. Он уже готов был кинуться на вооруженного пехотинца, когда Барнер с неожиданным миролюбием похлопал своего противника по плечу.
– Успокойся, старина. Ничего плохого я не имел в виду. Конечно же, мистер Ребель не способен подглядывать в замочные скважины.
– Стало быть, ты угомонился?
– Разумеется! Мысль о фарфоровых зубах меня откровенно пугает, – Барнер оскалился. – Лучше уж я сберегу эти. Неплохая идея, как ты считаешь?
Хмыкнув на своей койке, Кид негромко сказал:
– Отпусти его, приятель.
С той же медлительностью пальцы охранника разжались. Выпрямившись, он оглядел всех троих.
– По одному выходите на палубу.
– Все просто, как дважды два, – бормотал Барнер. – Нас разместят на «Веге» и продержат месяц, а то и два. Это ничуть не хуже тюрьмы. Кид за это время успеет подлечить ребра, а я свою челюсть. Что и говорить, каждый найдет себе занятие. Ребель с Дэмпси будут щеголять новыми погонами, Торес уладит дела с прессой, а, переждав немного, отпустит восвояси и нас. Время, сеньоры, коварная штука! Пойди докажи тогда кому-нибудь, что нас охраняли, словно важных государственных преступников.