Кот и Лиса
Шрифт:
— Ага.
Он выгнулся, чтобы убедиться.
— Отлично.
И сразу отпустил, скатываясь. Он увидел, что Алису втащили наверх, заулыбался довольно и поспешил встретить подопечных внизу.
— Отлично! Молодцы, — подбадривал Глеб, — Взялись за руки и финиш.
Они пересекли линию, гудя торжественным кличем победы. Каждому повесили медаль на шею. Едва Глеб получил свою, как сразу оказался в потно-грязных объятиях Алисы.
— Спасибо, спасибо, спасибо, — повторяла она, сквозь рыдания, вжимаясь в него изо всех сил.
Глеб
— Тихо-тихо. Все хорошо. Ты молодец. Не плачь.
И снова стиснул в объятиях, приговаривая:
— Сильная, храбрая девочка. Лисичка моя.
Последние слова словно отрезвили Алису. Она уперлась ладонями ему в грудь, неуклюже освобождаясь, отстраняясь. И тут же ее сгреб в охапку капитан, а потом и другие ребята. Глеб понимал, что не имеет права возражать. Это их победа. Они должны были разделить ее командой. Он отошел в сторону, уточнил время. Ему перепало объятий и благодарности от мужиков тоже. Особенно впечатлил подвиг Геллера на Эвересте.
— Алиска без проблем забегала. Мы бы не оставили ее, если бы знали, — оправдывал свое упущение капитан.
— Устала она, — объяснил Глеб, — Трасса сегодня сложная.
— Но молодец.
— Алиска крутая.
— Инструктор у нас крутой.
— А время?
— Пока вы вторые, — уточнил Геллер.
И снова все начали обниматься и поздравлять друг друга с отличным результатом. Ребята хлопали по спине и Глеба тоже, благодарили. Только Алиса больше не приближалась. Она стояла в сторонке, а потом вообще отошла в очередь на полевую кухню.
Глеб смог застать ее одну только у баков с контейнерами для использованной посуды. Алиса заметила, что он спешит к ней и не смогла сдержать улыбку.
— Нет, Геллер, я не пойду с тобой купаться в пруд.
— Блин, — он тоже засмеялся, растеряв серьезный настрой, — Вот облом.
Алиса выбросила в мусор тарелку, Глеб тоже. Она повернулась, чтобы пойти к своим, но он придержал ее за локоть.
— Лис, давай отойдем.
— Я отошла. Вполне. Чего и тебе желаю. Пусти, пожалуйста, — она красноречиво посмотрела на свой локоть.
Пришлось последовать просьбе. Но он не отступился. Следил за ней в оба глаза, не отставал от группы, пользуясь тем, что ребята хотели с ним побольше пообщаться. У раздевалок, разумеется, пришлось разделиться. Но пыл Глеба не умерился под душем. Он помылся чисто символически, экономя время, и уже через пять минут караулил Алису на выходе.
Она предвидела такой расклад и тоже не увлекалась с душем. Но в отличие от инструктора, который искупался только в двух бродах, Алиса была по уши в грязи. Смыв с себя верхний слой, она поспешила на парковку. И снова ее локоть попал в плен. Глеб больше не собирался тянуть резину, скромничать и выбирать момент. Наплевав на все и вся, он тащил Алису подальше от павильона, парковки, людей, куда-то вглубь гарнизона.
— Глеб! Глеб, прекрати. Пусти меня, ну. Ты сдурел что ли? — отбивалась она.
— Надоело, Лис. Поговорить надо. Спокойно. Не удерешь от меня теперь.
— Нельзя там говорить? — Алиса кивнула за спину, где позади осталась геройская тусовка.
— Ты же не хотела.
— И сейчас не хочу.
— Хочешь.
Он, наконец, остановился между домами, пригвоздив Алису к кирпичной стене. Глеб уперся руками в стену, отрезая пути к бегству. Но Алиса решила, что не покажет ему спину, а выслушает и потом гордо пошлет. Она задрала нос, изображая королеву, которая проявила милость к провинившемуся вассалу.
— Ну! Чего хотел? Говори уже.
Все слова, что готовил Глеб для этой встречи, речь, которую часами прокручивал в голове, выучив наизусть, просьбы, извинения, признания — все куда-то делось. Испарилось. Потерялось.
Он видел только горящие злые глаза и упрямо сжатые губы. Слышал ее дыхание. Чувствовал запах тины, перемешанный с цветочным ароматом мыла. Ощущал ее тепло. Она была так близко. И он не смог сдержаться. Вместо подходящих слов, просто поцеловал. Просто прижал к себе изо всех сил. Это было лучшим аргументом. Беспроигрышный вариант.
Запала сопротивления Алисы хватило ровно на то, чтобы упереться ладонями ему в грудь. Оттолкнуть не смогла бы. Не только из-за разных весовых категорий, но и потому что плохо старалась. Но обозначить протест была обязана.
— Глеб, пожалуйста, — взмолилась между поцелуями.
А руки уже сжимали его рубашку в кулаках, а через минуту нырнули под нее, чтобы прикоснуться к голой коже. Геллер застонал, почувствовав, как она гладит его, растирает, щипает. Тормоза отказали. Он тоже дал волю рукам, сжав попу сначала через юбку, а потом и под ней.
Глеб теребил краешек трусиков, гуляя пальцем по кромке. Алиса поскуливала от желания, и сама искала его губы, чтобы целовать.
— Нам надо остановиться, — снова запаниковала она, потому что его пальцы отодвинули белье и творили нечто невероятное.
Глеб прикусил ее за ухо, но руку не спешил убирать, только зашептал:
— Знаю, Лис. Знаю. Я остановлюсь. Еще чуть-чуть. Ты такая…
Он надавил, потер, и Алиса захлебнулась воздухом. Сил протестовать у не осталось. Но тут очнулся Глеб.
— Черт, я не должен!
Он убрал руку, но прижал к себе Лисичку так крепко, что она почувствовала масштаб его желания.
— П-почему? — пискнула Алиса, желая вернуть восхитительные ощущения.
— Я толком не мылся. Ты, похоже, тоже. Подхватим какую-нибудь дрянь после этого грязевого курорта.
Она хихикнула нервно. Разделяла его мнение, но отстраняться не спешила. Напротив, попросила:
— Поцелуй меня.
Разумеется, он повиновался. Разумеется, они увлеклись друг другом снова. Рука Глеба снова оказалась у нее под юбкой, вторая легла на грудь. А Алиса наглаживала его через тонкую ткань шортов.