Кот, который выследил вора
Шрифт:
– Большое спасибо, шеф. Это было круто.
Вернувшись домой, Квиллер заметил следы шин и большие отпечатки чьих-то ботинок на свежем снегу, но ничуть не встревожился. Просто доставили очередную партию долгожданной мебели для его нового жилища. Фрэн Броуди, уже изучившая его симпатии и антипатии, обставила дом самыми нужными вещами, но недостающие детали обстановки поступали нерегулярно. Она покупала отдельные предметы фермерской мебели из старой сосны, почти современные в своей простоте, отделывала их и полировала. Светлые тона оказались вполне уместными для дома, укрывшегося в роще. Для стен выбрали кремовый оттенок, а сосновая мебель отливала медовой желтизной.
В домике Квиллера имелась внушительных
28
Здесь: верхний полуэтаж дома. – Ред.
Едва он открыл дверь, как Коко уведомил его: в доме появилось нечто новое. Кот вопил, то ныряя в обеденную нишу, то выскакивая из неё. Письменный стол действительно оказался большим и внушительным – вещь с характером, с прошлым. В воображении сразу возникали садившиеся за него позавтракать или отобедать семьи; на его обширной поверхности месили тесто, закатывали банки с помидорами, купали в ванночке детей, гладили простыни и писали письма возлюбленным во времена Испано-американской войны 1898 года. Кроме того, в закуток встал сосновый буфет с открытыми верхними полками и закрытым низом.
Не теряя времени, Квиллер загрузил эти полки недавно купленными и привезёнными из амбара книгами. Одну полку отвел для двенадцатитомника Мелвилла: «Тайпи», «Ому», «Марди», «Редберн», «Белый бушлат», «Моби Дик, или Белый Кит», «Пьер». «Расcказы на веранде», «Израэль Поттер», «Мошенник», «Билли Бадд», «Сорные травы и дички» (сборник стихов). Квиллеру даже не верилось, что судьба послала ему такой подарок.
Коко тоже находился под впечатлением. Вечером, когда настало время для чтения «Повести о старых женщинах», только Юм-Юм явилась на посиделки. Кокс свернувшись в клубок, лежал на книжной полке между обтянутыми кожей томами. Может, подался в литературные критики? Или хотел показать, что Мелвилл писал лучше Беннетта?
ПЯТЬ
Последний день уходящего года был, как и все предыдущие, снежным; ожидался сильный ветер. Уэзерби Гуд советовал собравшимся праздновать Новый год вне дома по возможности держаться больших дорог. Цитатой дня была выбрана строчка из песни: «Так дуйте ветра, хей-хо!»
В Индейской Деревне по традиции Новый год отмечали среди соседей, собираясь на скромные домашние посиделки, Для тех же, кому нравилось потолкаться в толпе, поздно вечером в клубе устраивали приём: легкий ужин, полуночный бокал шампанского, но никаких карнавальных шляп, никаких шумных гуляний. Квиллер с Полли и две другие пары намеревались прежде зайти к Эксбриджам.
Дон Эксбридж, «X» в «XYZ энтерпрайзес», главный застройщик Индейской Деревни, вместе с новой женой занимал строение один. Это был сдвоенный кондоминиум, как говорили, шикарный – с золотыми кранами и прочими изысками. Квиллеру, в частности, не терпелось узнать, дребезжат ли у Зксбриджей стёкла в оконных рамах при сильных порывах ветра – хей-хо! – как в строении пять. Не пружинят ли у них под ногами полы, словно батут, и не слышат ли Эксбриджи, как захлопывается соседская дверь? Он тешил себя заманчивой фантазией: фонд К. покупает Индейскую Деревню, единственный населенный пункт спланированный для состоятельных людей, затем сносит её и отстраивает заново.
Эксбриджи оказались гостеприимными хозяевами, и обед удался на славу. В дополнение к золотым кранам они имели
Разговор вертелся в основном вокруг кражи клубных денег. Нового управляющего клубом, Ленни Инчпота, вызывали на допрос в полицию: склянка с деньгами хранилась в шкафу в его кабинете. Кроме того, допрашивали двух членов правления клуба и обслуживающий персонал. Все согласились, что в клубе бывает много случайных посетителей. Помещения сдавались в аренду, и в них проходили банкеты, лекции, курсовые занятия, художественные выставки и всё такое прочее. Помимо уютной комнаты отдыха с телевизором в клубе имелся также тренажерный зал. Кто угодно мог зайти в клуб, чтобы посмотреть мыльную оперу или покачаться. В определённые часы там даже работал платный бар. Вероятно, в первую очередь следовало бы врезать замки и раздать ключи членам клуба.
Дело шло к полуночи, и множество жителей Деревни потянулось к зданию клуба. Главный зал с его высокими потолками, обшитыми деревом, выступающими балками и большим, сложенным из камня камином напоминал лыжную базу. За окнами утопали в снегу подсвеченные прожекторами деревья. Комнатные деревья и горшки с папоротниками приткнулись по углам во всем своём зелёном пластиковом совершенстве. Серебряные буквы над камином складывались в пожелание: С-Ч-А-С-Т-Л-И-В-О-Г-О Н-О-В-О-Г-О Г-О-Д-А!
Поскольку каждый волен был наряжаться как хочет, картина вышла пестрой: от потёртых джинсов до смокингов. Всеобщее восхищение вызвал терракотовый костюм Полли, и Квиллер неплохо выглядел в ладно скроенной паре. Они с Арчи порывались нацепить новые галстуки с бейсбольными мячами, но женщины наложили вето на их затею: Эксбриджи не поняли бы юмора. Аманда Гудвинтер явилась в закрытом вечернем платье, которое таскала по меньшей мере лет тридцать; она ненавидела большие сборища, но посещала их ради поддержания деловых связей и по причинам политического свойства. Значок на лацкане здоровяка в щеголеватом двубортном пиджаке призывал: «Ударь меня! Я предсказываю погоду!»
Уиллард Кармайкл и гостивший в его доме родственник надели смокинги. Даниэль, которая выглядела весьма эффектно в очень коротком обтягивающем платье с большущим декольте, сподвигла Арчи Райкера на тихое замечание:
– Думается, жена банкира могла бы позволить себе платье подлиннее.
– Слава богу, что у неё ещё приличные ножки, – пробормотал Квиллер в ответ. – Но зато Линетт на её фоне выглядит как тюремная надзирательница.
Линетт – английская блузка из тафты цвета берлинской лазури, бабушкины драгоценности – сегодня ужинала у Кармайклов. Она сообщила, что Уиллард приготовил изысканное говяжье филе «Веллингтон» запечённое с гусиной печенкой в слоёном тесте, что кузен Даниэль ужасно обаятельный, от его низкого, бархатного голоса просто в дрожь бросает и даже имя у него романтичное: Картер Ли Джеймс. Все женщины только о нём и говорили, подытожила она.
Вот уже нескольких лет Квиллер считался «пиком» Пикакса, главной его «достопримечательностью», поскольку приличные холостяки всегда высоко ценились в городе. Одна дама пожертвовала полторы тысячи долларов на благотворительность ради привилегии пообедать с ним. Квиллер радовался, когда хвалили его статьи, но лесть, расточаемая его усам, уже претила ему. Он был не прочь поделиться своей репутацией светского льва с обаятельным блондином.
Когда Линетт показала новичка Квиллеру, тот узнал в нём оценщика из дома Мак-Мёрчи. Голос Картера Ли действительно звучал чарующе. Этот в меру красивый мужчина легко находил общий язык с незнакомыми людьми, молодыми и старыми, мужчинами и женщинами. В отличие от своей сногсшибательной кузины он казался вполне приличным по пикакским меркам.