Шрифт:
Кот-попаданец
История моя вам всем знакома.
Таких как я вы тысячи видали.
Я попаданец во средневековье,
А в первой жизни был Петров Виталий.
Служил в спецназе, и прошел Афган я,
Потом в бандитах был, решал вопросы,
И деликатные не раз я брал заданья:
Кого зарезать, застрелить, поджечь, пробросить.
А в нулевые был я бизнесменом,
И
И банк держал с валютным я обменом,
И телки у мня были вот такие!
Но вот в один чудесный летний день,
Когда сияло солнце над Москвой,
На встрече той случился беспредел,
И вот я здесь. Котенок я слепой.
Я не отчаялся, не стал дичать и ныть,
Завел знакомства с курами, с ослом,
Я с младшим сыном мельника дружить
Старался, чтобы выстрелить потом.
При этом не ленился, и мышей
Ловил в подвале я исправно, от души.
Чтоб быть всегда в кондиции своей,
Умел я ждать, но и умел спешить.
Свой план прогрессорский в уме со всех сторон
Обтачивал я мысленно, детали уточня,
И главное в нем было, чтоб патрон
Остался нищим, получивши лишь меня.
И вот, свершилось: мельник помер тот,
И мельница досталась старшаку,
Мой друг осел – середняку, а кот,
Я то бишь, вышел младшему сынку.
Ну что ж, теперь пришла пора определять
Проблемы нового моего босса.
И стал я послезнанье расчехлять,
Чтоб жизненные все решить вопросы.
Младший брат Мельника
В делах юридических был я всегда не силён.
В делении благ среди братьев всегда в меньшинстве.
Наследством отцовским братьями я был обделён
И только вздыхаю о вредном их старшинстве.
Старшой брат захапал и мельницу, и огород,
Осла лишь оставил с котом нам с братом на двоих,
И средний брательник осла заграбастал, урод,
Осталась мне пара сапог, да и то – мне малых.
Ну, кот еще, да, он мышей половить молодец.
Да только вот негде мышей завести мне, увы.
Хожу по полям из конца региона в конец,
И негде несчастному мне приклонить головы.
И кот, скотобаза, замучил – что сил моих нет.
Давай мне нашептывать рыцарский де лексикон,
Зудит и мяучит: учи, мол, патрон, этикет,
Всегда пригодится, как в люди ты выйдешь, патрон.
Какие, блин, люди? Мне б мяса кусок на кострец
И ноги обуть в хоть какие ни то башмаки
А он куропаток поймал – и унес во дворец
А там, во дворце, вообще все пожрать мастаки!
Еще спозаранку меня заставляет бежать
По три километра – к пруду, закаляться в ледке,
Потом отжиматься и пресс раз по триста качать,
И раз по двадцать подтягиваться на турнике.
Еще научил фехтовать меня палкою кот,
От стрел уклоняться и камни метать из пращи,
А мясо, подлец, во дворец все несёт и несёт,
А мне чтоб поесть, оставляет лишь постные щи.
И в озере плавать, и долго на попе сидеть
Сложив свои ноги калачиком пятками вверх,
И все в одну точку глядеть и глядеть и глядеть -
Мол, так ты постигнешь, патрон, озарение сфер.
Но, право, позвольте, сударыня, будьте добры!
(хе-хе, как болтать научился я – любо смотреть!)
Экзамен коту я держал благородной игры
И выдержал, сдал проклятущий я тот этикет!
И вот, спозаранку котяра меня разбудил,
К пруду у дороги привел и раздел до порток.
Ныряй, говорит, и в воде по лопатки сиди
И криком кричи "помогите!". Вот так, молоток.
А спросят тебя, говорит, кто такой, отвечай,
Маркиз Карабас – запомнил? Смотри, не забудь!
И вот я стою во пруду, челюстями стуча.
Что? Вроде бы едут. Ну, с Богом. "Эгей! Кто нибудь!"
Мельник
Я с утра до вечера как заводной
Все таскаю кули с мукою.
Колесо вращает речной водой,
И меня вращает с собою.
У меня жена поперёк себя
С каждым днём становится шире.
И всегда она поперёк, грубя,
Говорит. Нет, не жить с ней в мире.
Я хотел бы однажды забросить всё,
Плюнуть в реку и, вытряхнув брюки,
На дорогу встать и пойди вперёд,
И в карманы засунуть руки.
Но по лавкам семеро, и старшой
Скоро женится: как все бросить?
Я в округе всей человек большой,
Мельник, чо! Какие вопросы?
То ли дело брат мой, балдой балда
Сапоги да кошак в котомке!
Ушуршал куда-то, ну, как всегда.
Вот такие у бати потомки.
Почему ж мне кажется, что меня
Все ж обставил меньшой брательник,
Если он, по сути, простой бедняк,
Ну а я – зажиточный мельник?
Он ушел куда-то за черный лес,
К королевскому главному тракту,
И не знаю, каких красот и чудес
Насмотрелся он там. Но так-то
Больше вряд ли разжиться он чем-то мог,
Все ж блаженный он, идиот.
Не бывало еще, чтоб кому помог