Кот внутри (сборник)
Шрифт:
Миссьон горько укорял себя за то, что позволил Мартину уйти. Теперь нет смысла его искать. Все уже испорчено, и аборигены никогда не поверят объяснениям Миссьона. [33]
Биг Бен пробил час. В приглушенной, призрачной комнате собрались хранители будущего. Хранитель Книг Совета — Мектуб: да будет так. Они не хотят никаких перемен.
— Сначала триста человек, потом три тысячи, тридцать тысяч. Это может расползтись повсюду. Надо немедленно положить этому конец.
33
Обдумайте неумолимую логику Большого Обмана. Если человек искренне любит кошек
— Наш человек Мартин под угрозой. Вполне надежный.
Женщина чуть подалась вперед. Захватывающее сочетание непреходящих красоты и зла на лице; зло, останавливающее дыхание, как смертоносный газ. Председатель прикрыл лицо носовым платком.
Она говорила холодным, колким голосом, каждое слово — осколок обсидиана:
— Есть и более важная угроза. Я имею в виду нездоровое увлечение капитана Миссьона лемурами.
Это слово выскользнуло из ее рта, искаженного ненавистью.
Никаких отголосков инцидента с Мартином. Но Миссьон не ослабил мер предосторожности. Он чувствовал, что Мартин дожидается своего часа с холодным терпением рептилии — превосходный агент.
Он с самого начала недооценил Мартина, не обращал на него внимания. Мартин умел казаться непримечательным. [34] Даже его должность была неопределенной — что-то между старшиной и членом команды. Но, поскольку других претендентов на пост старшины не существовало, он как бы занял вакантное место. И не слишком высовывался. Когда его просили что-то сделать, он быстро и добросовестно выполнял задание. Но сам ничего не предлагал.
Поскольку Миссьону было не очень приятно общаться с Мартином, он давал ему все меньше и меньше работы. Миссьон был недоволен тем, что Мартин решил присоединиться к поселенцам, но возразить было нечего — Мартин делал свое дело и никого не доставал. В свободное время он просто сидел с пустым, как тарелка, взглядом. Крупный неряшливый человек с круглым бледным лицом и соломенными волосами. Глаза хмурые и холодные, как свинец.
34
Если хочешь что-то скрыть, лучший способ — представить непривлекательным место, где это скрыто.
Миссьон впервые по-настоящему разглядел Мартина, когда они столкнулись над умирающим лемуром. И то, что он увидел, разожгло в нем смертельную, неугасимую ненависть.
Он увидел в Мартине платного пособника всего того, что было ему отвратительно. Никакие уступки, никакой компромисс невозможен. Это война на уничтожение.
Миссьон курил опиум и гашиш и принимал наркотик, который индейцы в Южной Америке называют яхе. На этом огромном острове, полагал он, должен быть какой-то особый наркотик, раз здесь столько животных и растений, которых больше нигде не отыщешь. Наконец он узнал, что такой наркотик действительно существует: экстракт из паразитических грибов, росших только на особых колючих растениях в засушливых южных областях.
Наркотик назывался индри, что на местном диалекте означало "смотри туда". За пять золотых флоринов он купил у дружелюбного аборигена немного желто-зеленых кристаллов. Человек по имени Бабучи показал ему, сколько надо принимать, предупредив, что перебарщивать не следует.
— Многие принимали индри и ничего особенного не видели. Затем принимали еще и видели слишком много.
— Это дневной наркотик или ночной?
— Лучше всего на рассвете или в сумерках.
Миссьон прикинул: до заката оставался час — чтобы добраться до убежища в джунглях времени хватит.
— Когда он начинает действовать?
— Очень быстро.
Миссьон поспешно отправился в путь. Через полчаса он проглотил небольшую порцию кристаллов, запив их водой из кожаной фляги. Несколько минут спустя он почувствовал сбой зрения, словно глаза задвигались на разных стержнях, и впервые увидел Ящерицу-Меняющую-Цвет. Она была довольно большая, фута два в длину, и ее было непросто разглядеть, не только потому, что она принимала цвет окружающего, но и оттого, что она сидела совершенно неподвижно. Он подошел к ящерице поближе, она уставилась на него одним глазом, почернев от гнева. Очевидно, Ящерица-Меняющая-Цвет не любила, когда ее замечали. Ее цвета угасали — до нейтрального оранжево-желтого в коричневую крапинку. И вот уже на ветке сидит обыкновенная ящерица-гурка, словно вырезанная из коры. И подмигивает Миссьону золотым глазом.
Несмотря на необходимость быть бдительным, Миссьон проводил все больше времени в джунглях с лемурами. Древняя каменная постройка, которую он нашел, стала его жилищем. Строение было оплетено корнями огромного луковичного дерева, словно покоилось в гигантской руке. Открытую арку во второй комнате украшала гирлянда корней. Пол был вымощен плитами. Миссьон закрыл вход москитной сеткой и устроил на полу постель. Подметая пол, он с удивлением отметил, что насекомых очень мало, и они явно не ядовитые. Каменные ступени были вытерты, словно по ним ступало множество ног, возможно и не человеческих.
После первой встречи с крупными лемурами, он определил, где они обитают. Эти лемуры были слишком большие и тяжелые, в лесу они чувствовали себя неуютно и жили, в основном, там, где росли трава и кустарник, а лес становился реже, в миле от его лагеря. Идеальное пастбище, подумал Миссьон с беспокойством. Существа были доверчивыми, нежными, не боялись человека.
Миссьон торопился. Он хотел добраться до древней каменной постройки до наступления темноты, надеясь, что там будет его особый лемур. Он часто спал рядом с этим лемуром на подстилке и назвал существо Призраком.
Миссьон вошел, и Призрак приветствовал его радостным криком. Миссьон снял ботинки и развесил верхнюю одежду на деревянные крючки, вбитые в трещины в каменной стене. Единственным предметом мебели был прикрепленный к стене двуногий стол из грубо отесанных досок, с чернильницей, перьями и пергаментом. В углу расположились маленький бочонок с водой, кухонная утварь, топор, пила, молотки, мушкет. Порох и пули хранились в сундучке.
Миссьон сидел за деревянным столом рядом со своим фантомом, Призраком, обдумывая загадку каменной постройки. Кто мог ее возвести?
Кто?
Он изложил вопрос иероглифами… птичье перо… Он предпочитал перьевую ручку. Вода… чистая вода под пристанью. Книга… старая книга с картинками и золотым обрезом. "Призрачные лемуры Мадагаскара". Птичье перо… Чайка, ныряющая за мусором… кильватеры бесчисленных кораблей. Перо Великой Птицы, что жила здесь когда-то, и Священное Озеро в двух днях пешком к востоку, где Священному Крокодилу каждый год приносят в жертву тёлку. Миссьон размышлял, есть ли еще похожие каменные строения на острове…