Кот, зверь и конец света
Шрифт:
— И как, вернул?
— Ну, в целом… процент как раз и вернул. Вон он, Процент-то, — хихикнула девушка, наклоняясь, чтобы почесать пса за ушком. — Он собак собрался разводить. Но порода в моду не вошла, тогда, помнишь, все с йорками бегали.
— Да и сейчас бегают. Только йорк это вроде и не собака. К Св кто-то как-то с йориком приходил, так мой кот решил, что эта крыса. Чуть не пообедал. А коту-то виднее.
— Ну, у тебя, видимо, не кот, а какой-то суперкот, — пожала плечами Маша.
— Точно.
Весь спуск до первого этажа Илья старательно держал язык за зубами, хотя вопросов у него было больше, чем можно было бы успеть задать даже, наверное, за час, а когда они вышли на улицу, первые промозглые ощущения от прохладной погоды, ветра и недосохшей одежды были такими живописными, что временно отбили охоту разговаривать, заставляя переживать вполне себе экзистенциальный кризис. В результате Илья снова открыл рот уже когда они приблизились к злополучным прудам.
— Думаешь, Шторм все еще ищет нас в Третьих Землях? — спросил он, поражаясь тому, насколько странно звучал этот вопрос в реалиях привычной московской действительности. Он вполне мог себе представить как Пони недоуменно полуборачивается, глядя на него из-за края капюшона, и уточняет “чего-чего, брат?”
Пони в самом деле полуобернулся, но тут же развернул голову обратно и пожал плечами.
— Э, думаю да. Мы, брат, так ловко просквозили обратно, что надо запомнить это место.
— Может, лучше не надо? Не всегда мимо будут проходить сердобольные самаритянки, знаешь ли.
— Так можно, вроде как бы, сделать тут тайничок, чтобы вещи про запас припрятать, если что. Мало ли нам снова от Шторма драпать придется? Или от чего похуже.
— Похуже, — едва не хрюкнул от возмущения Илья. — Я так и не понимаю, почему этот Аилис на меня похож. Вот это точно — кое-что похуже. Да его даже Св со мной попутает!
— Да, брат, но он сюда не пройдет. Помнишь, э, он жаловался? Так что Св твоей ничего не грозит, вроде как.
— Зато галактика в опасности, — с деланным пафосом и очень кислым тоном отозвался Илья.
— Двух штук тебя мир не вынесет, да? — блеснул улыбкой Дэш.
— Боливар не вынесет двоих, — подтвердил Илья. — Кстати, про Боливара. В выходные ты едешь со мной на дачу, ты помнишь? Один я туда не попрусь.
— Такая страшная дача? — повторил шутку Пони, сам хихикая ей.
— Нет, такой страшный дядя, — ежась, ответил Илья. — Вот ты ржешь, а он супергерой. И это очень печально.
— Для него?
— Нет, для нас. Сам увидишь, — зловеще пообещал он. — Запомни, в субботу.
— Так хоть отвезешь, э?
— Отвезу, — уныло пообещал Илья, что настроение пропорционально падало при мысли о том, что суббота очень даже скоро. Дядя его, в самом деле, был прекрасным человеком, и многие его буквально на руках были готовы носить, но с отдельными последствиями этой доброты и этого ношения приходилось иметь дело непричастным, и они со Св каждый раз делали все, чтобы спихнуть решение дачных проблем на другого. — Как говорится — проигравший моет посуду.
— Можно и посуду, только ты монеток мне войновых отсыпь, да. Пригодятся. Кстати, брат. Вернее, некстати! Та дамочка-то что?
— Какая дамочка? — не понял Илья.
— Ну, вроде как, та, которая. Где нас Шторм накрыл.
— А, — сообразил Илья. Кажется, это было вечность назад, а на самом деле сколько? — Слушай, а сколько мы отсутствовали то?
— Да несколько часов всего, брат, — отмахнулся Пон. — Дата та же на календаре была, так что все нормалек.
— Хорошо, — выдохнул Илья, успокаиваясь.
— Даа, а то Св убьет, вроде как, — рассмеялся Дэш.
— Тебе смешно. А у меня Св, — трагично отозвался Илья. — А когда у тебя Св, то даже думать об опасности нельзя, потому что Св почует и прибьет.
— Так, а дамочка-то что?
— Да ничего, вроде, — неуверенно вспомнил Илья. — Я ничего эдакого в ней не заметил. По крайней мере, с тем, как я слышу Войну, ничего общего. Ничего запредельного. Обычная женщина, страдальная немного. Возвышенная, тонкая натура, похоже. Мне с такими трудно. То есть, я могу некоторое время изображать рафинированного мальчика из хорошей семьи, но рано или поздно, знаешь, выплывает, что я не на скрипочку в детстве ходил, а вовсе на гитару, и стремился “Enter Sandman” играть, а не прелюдии Баха.
— А она, значит, вроде как, по прелюдиям, — двусмысленно прокомментировал Дэш и сам взоржал.
— Я видел ее страницу, у нее открыта была. Можно будет посмотреть, что она там пишет, проследить. Вдруг это просто я птица-тупик, а она в самом деле Всадник?
— Проследим, брат, не зря же Шторм за ней носится, — кивнул Пони.
Разговаривая, они прошли весь путь до Проспекта Вернадского, и Пони, попрыгав на месте, сказал:
— Давай, вали на остановку. 34-ый тебе нужен, брат.
— А ты куда? Разве тебе не полагается меня за ручку домой довести, чтобы я не пропал по дороге?
— Я бы довел, если бы вроде как думал, что Шторм все еще за тобой носится. Но Шторм носится за тобой по Третьим землям, и, наверное, за твоим этим магом поперся. А при Солнечном-то дворе с ним вряд ли станут церемонится.
— Собственно, это один из пунктов, о которых я тебя тоже хотел спросить.
— Церемонии Солнечного двора? Э, нет, нет, брат, давай домой, потом церемонии. Я тебе обещаю, в лучшем виде все расскажу, только не сейчас, да? Мокро, холодно и фу.