Котов обижать не рекомендуется
Шрифт:
Ей показалось, что в непроницаемых глазах Рыбакова мелькнуло злорадство.
– А это уже второй вопрос.
– Давай сначала, – сказал Дрозд. – Итак, ты приезжала к Рыбакову, чтобы сфотографировать его для журнала. Несколько дней спустя Олега убили. Причем в точности так, как в его последней пьесе: закололи ножом. Зачем так сложно? Есть масса более простых и верных способов убить человека. Кто-то очень хотел, чтобы его гибель соответствовала тексту.
– А ты читал эту
– Сразу же, как только узнал о его смерти. Света, никаких совпадений. Рыбаков адаптировал для театра старый добрый английский детектив.
– Единство места и времени, замкнутый круг подозреваемых?
– Угу.
– А кто жертва? Писатель? Актер?
– Добропорядочный буржуа. Его семья начинает склоки вокруг убитого, выплывают неприглядные детали их жизни.
Света задумалась.
– Где-то я это уже читала…
– Я тоже, причем не один раз. Идея не нова. Только у Рыбакова в силу обстоятельств герои вынуждены несколько часов находиться с трупом в одной комнате. Напряжение нарастает, все приобретает оттенок абсурда, и они начинают обращаться к нему как к живому. Ну и так далее. Местами смешно, местами жутко.
– Но на нашу ситуацию не проецируется никак.
– Абсолютно. Даже за уши ничего не притянешь. – Дрозд машинально подергал себя за мочку уха. – Ладно, поехали дальше. Вчера ты отправилась к актрисе, играющей в спектакле по пьесе Олега, и в ее квартире случайно наткнулась на труп. То есть на манекен, который требовался для репетиции. Он лежал в том положении, которое описано в тексте…
– И в котором был найден Рыбаков, – тихо добавила Света.
– Получается, что так. Ты дотрагивалась до тела?
– До манекена? Я тебе уже говорила: нет. Схватила Тихона и побежала оттуда.
– Но вернулась. И хозяйка убедила тебя, что ты видела манекен.
– Это и был манекен! – упрямо воскликнула Света.
– Я с этим и не спорю. Стрельникова рассказала о твоей ошибке своему брату и еще одному актеру… Как его…
– Серафимович.
– Серафимовичу. И ты поехала домой. Все правильно?
– Да.
– На такси?
Света кивнула. Да, она вызвала такси из квартиры Анны Васильевны. Машину пришлось ждать больше получаса.
– И, конечно, вы снова попали в пробку, – хмуро сказал Дрозд. – Ты занималась котом и не глазела по сторонам.
Света поняла, куда он клонит.
– Ты хочешь сказать, меня могли легко проследить от квартиры Стрельниковой?
Дрозд приподнялся и зачем-то осмотрел двор.
– Как нефиг делать, – подтвердил он, опять думая о чем-то своем.
– Леш, я тебя сейчас стукну, – серьезно сказала Света. – Прекрати меня пугать.
Он обернулся, вскинул брови:
– Что такое?
– Мне и без того страшно. А ты еще так себя ведешь… Как будто что-то знаешь, но мне не говоришь.
Дрозд раздраженно
– Ничего я не знаю! Но яма на дороге была вовсе не таких размеров, чтобы ее объезжать. Я еще вчера об этом подумал. Да и тебя очень сложно не заметить на обочине. Водитель должен быть слепой или пьяный.
– Да запросто, Лешка! Мало ли на наших дорогах пьяных водителей!
– Я бы поверил в несчастный случай, если бы в тебя сегодня не стреляли. Свет, подростки не палят по людям из настоящего оружия. Слишком много совпадений.
Она сникла.
– Мы возвращаемся к вопросу «зачем», – сказал Дрозд. – У меня есть только одна версия: ты увидела то, что тебе нельзя было видеть.
– Что, например?
Тихон, с холодильника внимательно слушавший их разговор, решил переместиться поближе. Подобрался – и сиганул на подоконник.
– Понятия не имею. Слушай… – Лешка потер лоб. – А нож в спине манекена был бутафорский?
– Нож, нож… – забормотала Света, вспоминая. – Я не видела само лезвие. Ручка толстая такая, изолентой обмотана.
– Изолентой?
– Да. Обычной, синей. Там что-нибудь сказано про орудие убийства?
– Лишь то, что это охотничий нож, принадлежавший покойному. Но про ручку Рыбаков ничего не написал.
Дрозд вдруг щелкнул пальцами:
– Светка, а когда ты приезжала к Олегу домой, тебе на глаза не попадалось ничего похожего на этот нож?
Света вызвала в памяти картину рыбаковского пристанища.
– Кажется, нет, – с сомнением проговорила она. – Но там было столько хлама, что я могла и не заметить. Честно говоря, торопилась быстрее отработать и уйти оттуда.
Они уставились друг на друга, озаренные одной мыслью.
– Снимки!
Света схватила ноутбук, быстро нашла нужную папку.
– Будем просматривать все? Их около двухсот.
– Давай хотя бы начнем, – решил Дрозд.
Щелчок мыши вывел на экран портрет Олега Рыбакова, и оба умолкли.
На них смотрел пожилой бородач с невыразительным лицом. Говорили, что Олег обрел в своей деревушке мудрость и покой. Но в глазах на снимке не видно было ни мудрости, ни спокойствия – одна только усталость.
– Сколько ему..? – тихо спросила Света.
– Сорок пять, – так же тихо ответил Дрозд. – А выглядит старше, да?
– Это из-за бороды, – не очень уверенно предположила она.
Дрозд покачал головой. Нет, дело было не в бороде, а в выражении глаз.
– Знаешь, не роман он уехал писать в деревню, – вдруг сказала Света. – Он от чего-то сбежал.
– Или ему просто все осточертело. Выработал ресурс. А когда мы общались, был тот еще живчик. Ладно, листай дальше.
Они просмотрели все кадры, особенно внимательно разглядывая те, на которых встречались предметы. Два общих плана комнаты заставили Дрозда присвистнуть.