Шрифт:
Все персонажи повести вымышлены,
совпадения имен и деталей биографий
с реально существующими кошками случайны.
1.
Серебристый "Шевроле" мягко закатился во двор и, форсировав пару луж, ловко увернувшись от внезапно выросшего перед бампером мусорного бака, остановился перед подъездом с железной дверью. Единственной во всем доме, словно в насмешку над тонкой полировкой машины, покрашенной серебрянкой и снабженной номерным замком.
Тонированные стекла машины кажутся прочнее прозрачных – на невооруженный взгляд.
Водитель первым распахнул дверцу и смело шагнул в лужу посреди которой сам так удачно остановил машину.
– Не урони!
– Само собой, шеф, – обиженно сказал представитель отряда водоплавающих, и контейнер поплыл на его руках к подъезду сизым лебедем.
Хозяин – высокий полнеющий мужчина с короткой спортивной стрижкой и в костюме за 2500 долларов вышел из "Шевроле", повернул на дверце пимпочку замка и закрыл машину. Затем он проследил путь контейнера, убедился в ловкости шофера, который его держал надежно, и достал сигарету. Пока Дональд Даг, принявший человеческий облик, вспомнит код замка на подъезде и попадет толстыми, как сосиски "Степные", пальцами в нужные кнопки, он успеет сделать две-три затяжки.
– Кто тут? – рука мужчины в дорогом костюме метнулась за отворот.
Черная, как тень дьявола, фигура в плаще выросла перед ним совершенно бесшумно. Но не испугала, потому что с дьяволом они поддерживали ровные отношения партнеров по бизнесу.
– Чего тебе надо? – спокойно спросил хозяин "Шевроле", большой утки и пластикового контейнера.
– Все то же, – прозвучал глухой ответ.
– Я же сказал – нет.
– Дам три цены.
– Деньги меня не интересуют, – мужчина спорил автоматически, не проявляя интереса, так как для него вопрос был уже ясен. Он прикурил сигарету и отвернулся от собеседника, чтобы посмотреть на успехи шофера. Этот селезень увлеченно тыкал в кнопки замка, словно представлял себя в зале игровых автоматов.
– Четыре цены!
– Отвали.
– Последнее слово?
– Это уже пятое последнее слово, которое ты слышишь. Отвали.
Пола черного плаща распахнулась занавесом на театре смерти. Рука с хищно выгнутым лезвием ножа прочертила сверкающую дугу – отражение единственного во дворе фонаря – и ударила точно в галстук бабочку. Мужчина уронил сигарету, удивленно посмотрел на убийцу, сгреб его за плащ и тут же рухнул в лужу с озерным плеском.
Утинообразный шофер повернулся на звук, одновременно выпутывая из кармана пистолет. Шеф, издав последний хрип, замер. Пространство двора, насколько хватало освещения никогда не мытого фонаря, было пусто.
– Босс! – крякнул шофер, не постигший еще происшедшего, и сделал шаг вперед. – Босс?.. Да как же так? А–а–а!! – он вздернул руку с пистолетом и выпустил всю обойму. – Черт! Где ты, сволочь?
– В нужном месте в нужное время, – пробормотал глухой голос, полы черного плаща сложились как крылья и фигура исчезла со сцены…
2.
Работа, она как любимая собака, ее нужно как можно чаще прогуливать.
В чем-то Пентюх безусловно прав. А Георгий, как существо некибернетическое, нарушает эту заповедь и таскается на службу каждый день. С другой стороны, если бы Федор не нарушил кое–какие киберзаповеди обращения с процессором своего пентиума, Пети просто бы не было. Его бы не… создалось, что ли? Трудно сказать целиком ли одному Феде принадлежит честь создания искусственного разума (заметьте, вовсе не интеллекта!) или тут имел место промышленный брак – его превосходительство случай. (Как насчет гарантийного ремонта?) Сам Пентюх не дает определенного ответа то ли по незнанию (кто помнит собственное зачатие?), то ли специально напускает туману, чтобы вскорости, как сноб–аристократ, сочинить красивую легенду о своем происхождении и построить гениалогическое древо, растущее прямиком из чресел первого пророка новой цивилизации Билла Гейтса.
Может электронный разум быть снобом?
Георгий чуть-чуть переменил позу, скрипнув креслом. Нужно двигаться, чтобы не было гиподинамии. Но куда?
– Видимо все-таки тебе, Гера, придется заняться убийством этого авторитета, – молвил вдруг Дмитрич, не отрываясь от Doom. – Мне ведь совершенно некогда.
– Но я…
– Вот и договорились, – оборвал подчиненного Дмитрич.
Как это несправедливо, когда настоящий талант вынужден подчиняться посредственности только потому, что последняя занимает в штатном расписании строчку повыше. Где бы, интересно, оказались все эти начальники, если бы…
– Ладно, – пробормотал журналист и, как всегда в трудную минуту, потянулся за сигаретой.
С другой стороны – он же хотел двигаться? А убийство авторитета Кондрата заставит его побегать как зайца в охотничий сезон, как охотника за зайцем, как лайку в поисках закуски для себя и хозяина, как… Перекур просто необходим.
Найдя курилку пустой – без Муму и его верной собаки – бухгалтера, Георгий огорчился отсутствию развлечения. Иногда тяжело наедине даже с собственным талантом.
– Пропади все пропадом! – в курилку влетел Слава Шабан, решительно, словно холодное оружие, выхватил из пачки сигарету и, борясь с крупной дрожью, прикурил от протянутой зажигалки.
– Заказ вовремя не сдал?
Шабан отрицательно мотнул головой.
– Работу зарезали?.. На конкурс карикатуры опоздал?.. С деньгами кинули?
– Мимо тазика, – разом отмел Слава все предположения журналиста. – Свистнули!
– По голове?
– Скорее уж ниже пояса. Экспозицию свистнули!
– Да ты что?! Ту – с козлом?
– Хуже.
– Неужели?.. – у Георгия перехватило дыхание.
– Точно. "Камасутру" украли, – всхлипнул художник.
– Погоди, какую еще "камасутру"?
– Мою "Камасутру".
– Извини, конечно, – решительно сказал Гера, – ты разносторонний художник, я тебя уважаю и без водки, но "Камасутру" сочинили в Индии за тысячу лет до тебя. И присваивать себе тут авторство, то же, что претендовать на звание главного архитектора пирамиды Хеопса!
– Какой еще Хеопс? – опешил Слава. – Дело было в "Зеленой пирамиде".
– Это тоже в Долине царей? – тоном знатока переспросил журналист. – А я и не знал, что ты в Египет ездил.
– Причем сразу в древний, – уточнил художник. – Ты тут совсем очумел от сидения за компьютером. "Зеленая пирамида" – это картинная галерея на Красном проспекте, в подвале Академии архитектуры.
– Да, конечно, – пробормотал Георгий. – просто я сегодня много работал и…
– Там была "кошачья" выставка, помнишь, я тебя приглашал на открытие, а ты опоздал?
– На сутки, – педантично уточнил журналист. – Помню, что ты, как всегда, спутал среду с четвергом.
– Моя часть экспозиции изображала "кошачью камасутру". Рыжие коты и кошки, выполненные сангиной, демонстрировали все разнообразие…
– Понял, – заверил Георгий. – А ты не мог бы показать некоторые…
– Их украли.