Котовасия с маньяком

Кроних Григорий Андреевич

– Они с ним обо всем советовались. А Сережа помогал. Потому что добрый был. На всякую просьбу откликался. Отремонтировать чего или по бизнесу помочь. Руки у него золотые были, на всякое дело годился.

– Ну, на мокрое-то не ходил, – поправил журналист.

– Рыбачить не любил, это верно, – подтвердила тетка.

Гера повнимательнее посмотрел в мутные от слез глаза, но никакой задней мысли не разглядел. Да скорее всего ее и не было. Само собой, Кондрат давно не посвящал мать в свои дела.

– Как вы считаете, почему вооруженный телохранитель не смог защитить Сергея от ножа?

– Утенок-то что ли? – переспросила собеседница. – Он просто шофер, еще не известно, кто кого защищал бы, случись какие хулиганы.

Георгий из деликатности замаскировал ухмылку в кашель.

– Кхе, кхе, что вы говорите?

– А вы не глядите, что Утенок такой здоровый бугай, просто жрет как боров на убой. Как только баранку-то крутит, не знаю. Еле поворачивается. Может, были бы друзья с сыном – оберегли бы Сереженьку от этого маньяка.., – слезы хлынули градом.

– Успокойтесь, – попросил Георгий, поскольку его чувствительное сердце не переносило женских слез. Хоть и "двухкапотная", а жалко ее. И поделать ничего нельзя. Обычно киллеров, выполняющих подобные убийства, не находят. А равно и заказчиков преступления. – Я ведь тоже хочу узнать кто убийца. Поэтому постарайтесь припомнить, не было ли каких-нибудь ссор в последнее время, может разговор какой-то резкий слышали?

– Ничего не знаю, – пробормотала кольценосная. – Сергей последнее время все веселый ходил, словно что-то хорошее ждал… Вот и не дождался…

Георгий подал собеседнице бумажный платок (всем журналистам полезно иметь с собой запасец) и откланялся.

Покинув горестный дом, где фальшивая позолота смешалась с настоящей, а венецианские зеркала затянулись черным крепом, Георгий хотел было вернуться в редакцию, но потом передумал. Сколько бы он не сидел, тупо уставившись в экран монитора, сколько бы не толкался в курилке, в расследовании убийства это успеха не принесет. Нужно сделать шаг вперед, сдвинуться с мертвой точки. А единственное, что приходит ему в голову – это позвонить Бересте. Парню с лицом, выдолбленным пьяным мастером (это вовсе не намек на его отца) из карельской березы, инкрустированной мореным дубом. Связана ли его кличка с внешностью журналист не знал, но туповатый вид помогал ему в свое время устрашающе действовать на должников, а врожденная смекалка – не потеряться среди коллег по дикому рэкету. Георгий познакомился с Берестой на презентации его конторы, которая занималась уже не развеселыми разборками, а солидной торговлей унитазами и прочим эксклюзивным санфаянсом одной французской фирмы.

Георгий остановил машину у первого же телефонного автомата, нашел в бумажнике визитную карточку и позвонил Бересте.

– Добрый день, – быстро отозвался абонент, словно ждал Гериного звонка. – Унитаз желаете для редакции заказать или биде?

– Плевательницу с фонтанчиком для питья, – отозвался Георгий с нелогичностью шпионского пароля.

По тому, как быстро занятой торговец санфаянсом согласился на встречу, журналист понял, что Береста его вспомнил.

Офис, оборудованный подвесным потолком, с панелями, обтянутыми гобеленом, кожаными креслами необъятной величины, производил впечатление. Посетитель невольно забывал о раковинах и разборках, за обширным столом с полудюжиной телефонов ему невольно мерещился директор банка или нефтяной магнат. Но то, что Береста до сих пор носил двубортный костюм, Георгий поставил бы ему в минус. Это замечание было сделано про себя.

– Добрый день, Станислав Юрьевич.

– Добрый, добрый, – Береста привстал и протянул ладонь лесоруба. – Какими ветрами занесло к нам автора статьи "Умывальников начальник и бригады командир"?

– Помните? – потупился журналист.

– А как же. Ребята еще отметелить вас предлагали. А я говорю – цыц, юмор уважать надо. Правильно?

– Не возьмусь отрицать, – пробормотал Георгий, потирая челюсть.

Береста довольно ухмыльнулся и предложил утонуть в роскошном кресле.

Поскольку начало разговора пошло в несколько неожиданном русле, Гера решил сделать паузу и достал сигареты.

– Не возражаете?

– Нет, – отозвался хозяин кабинета, – и я с вами с удовольствием подымлю… Честно говоря, – заметил Береста, прикуривая стреляную у журналиста сигарету, – теперь столько дел, что вот так поболтать пару минут с посторонним человеком – уже забытый отдых.

– Я не отниму у вас много времени, – поспешил заверить Георгий.

– Я не к тому, – махнул рукой король рукомойников, откидываясь на спинку и пуская первое колечко дыма к потолку. – Чем занимаетесь, Георгий?

– По-прежнему в газете работаю, – сухо сказал журналист.

– Что-то редко я стал ваши статьи видеть, не сменил ли, думаю, Шварцев профессию, не пора ли его к себе в пресс-службу переманивать?

– Вряд ли это возможно, Станислав Юрьевич, – сказал Георгий.

– Я ведь еще не рассказал о прогрессивной системе оплаты труда, применяемой в нашей компании…

– Я имел в виду не деньги, – заметил Гера. – У вас ведь работает Люся Батюшкова – отличная журналистка. Зачем же…

– Дура, – словно поставив диагноз, сказал Береста. – Держим за хорошенькую мордашку. Лицо фирмы должно быть привлекательным.

– А еще у вас талантливый такой – Митя…

– Ему нужно в вечернюю школу поступить, – перебил Береста.

– Только я стипендию, в виду бесперспективности, платить не стану.

– А-а-а еще…

– Бросьте расхваливать коллег, вы не на редакционной летучке, – поскрипывая креслом, попросил Береста. – Вас бы я взял. За чувство юмора.

– Спасибо, Станислав Юрьевич, – поблагодарил журналист, – мне моя работа нравится. – Георгий потушил сигарету и решил приступить к делу. – Вы, очевидно, догадались, что, поскольку я место службы не сменил, речь пойдет о… Кондрате.

– Сообразительностью похвалиться не успел, – горестно покачал головой Береста. – Я вообще – тугодум. Но мыслишка была, была… Спрашивайте.

– Вы с детства дружили, и я понимаю, что вам неприятно, но… Известны ли вам какие-либо подробности убийства?

– Нет, знаю только со слов Утенка. Я б его… Серега такой мужик был… Поверите: вся бригада переживает по-черному.

– Ему не угрожали?

– Нет. Кто ж Серегу грузить станет?!

– Вам виднее, – заметил Георгий.

– Его все уважали. Все.