Котуйская история
Шрифт:
– Юра, - обратилась она к Шахову спокойно,- мне кажется, ты преувеличиваешь, рядом с Иисусом Христом на кресте тоже умирали преступники, я думаю, что человек рано или поздно начинает задумываться о своей жизни. Если ты будешь гнобить Борисова, то добьешься только его ненависти. Ты же сам мне говорил, что по-отечески к ним относишься, беседуешь с каждым индивидуально, помогаешь духовно. Или это было ширмой?
Шахов забегал глазами и, прикусив верхнюю губу, что-то обдумывал. Затем глубоко вздохнул и сказал:
–
– Интуиция. Закрыла глаза и наугад вытащила первую, попавшуюся мне карточку. Юра, ты не обижайся, но характеры у нас с тобой действительно разные, ты жестче относишься к своим подопечным, а я вижу совершенно другой подход к ним. Все они люди, только в какой-то момент оступились, потеряли веру в себя, им нужно помочь. Вот я и решила, что возьму шефство над Борисовым, и он своим трудом в конторе докажет, что имеет право на снисходительное отношение администрации.
– Так-то оно так, но мне придется взять на себя ответственность, а вдруг проверка? Ты представляешь, если его личное дело увидит кто-то из проверяющих управленческих работников, меня вытурят с работы.
– Юра, ну зачем ты стараешься напугать себя проверками, я, что не знаю, как ты их встречаешь: жарко натопленной банькой, да коньячком за дружеской беседой и все ваши дела решаются полюбовно, - улыбнулась Галина.
– Ох, какая ты у меня проницательная, все-то ты видишь. За твою изумительную красоту и твой ум я тебя безумно люблю. Ладно Галюш, будь по-твоему, выпущу я Борисова на расконвойку, но третьего замени другим, одного я еще могу вынести.
Наверное, в первый раз за долгое время Галя с благодарностью отнеслась к Шахову, и ласково пригладив его волосы на голове, поцеловала в щеку.
Через неделю Алексея вызвали на административную комиссию и начальник учреждения удивил его своим постановлением: Борисов переводится из статуса заключенного под стражу в расконвоируемого рабочего конторы по заготовке леса.
В отряде все парни и мужики недоумевали, кто-то отнесся к решению хозяина скептически, кто-то даже враждебно, а кто и с завистью.
– Леха везет тебе, как утопленнику, фарт в руки идет, не иначе, как сам Бог помогает.
Оставшийся после Захи, присматривать за зоной, пожилой, авторитетный вор, зная принципы Змея, урезонил репликой зэков:
– Вы что взялись его судить? Со своих колоколен поснимали если бы, да кабы. Змей - парняга принципиальный и ничем себя не запачкал. Вот когда он своим поступком запятнает себя, тогда и будете лясы точить.
Никто не стал больше спорить с авторитетом, многие посчитали, что Леху по великому блату протащили в контору.
У Галинки все внутри трепетало, радовало предчувствие встречи с любимым, но и неопределенность волновала не меньше. Впереди предстоял тяжелый разговор и как Леша отреагирует на ее связь с Шаховым, она пока не могла предвидеть. Зная дерзкий характер своего парня, давала пятьдесят на пятьдесят по поводу его окончательного решения. Но Лешка ко всему прочему был добрым, и Галя, как никто другой, из близких ему людей, прекрасно знала его. Может за время, проведенное в лишениях, он изменился, но всматриваясь в его глаза при двух последних встречах, Галя читала в них только любовь и желание видеть ее. Не злость, ненависть и отвращение, а именно любовь и нежность.
На восьмой день после их последней встречи на делянке, она сидела в поселковой конторе и ждала, когда после выходного дня в первый раз приведут заключенных. Она не выдержала и, выйдя во двор, увидела офицера, ведущего четверых мужчин. С замиранием сердца заметила среди них Алексея. Старший лейтенант, предупредив заключенных, чтобы не покидали пределов поселка, обратился к девушке:
– Галина Алексеевна, эти заключенные расконвоированы и будут работать у Вас. Если возникнут какие-то трудности, звоните, все решим.
Галя молча кивнула в ответ и движением руки пригласила осужденных пройти в помещение.
– Меня зовут Галина Алексеевна, я директор созданной недавно организации, так что осматривайтесь, знакомьтесь с новой работой. Сейчас, вы трое,- она указала пальцем на заключенных, - приведите в порядок подсобные помещения рядом с конторой, а Вы молодой человек, - она кинула в сторону Борисова, - поможете мне здесь.
Когда дверь закрылась, Галя остановилась в двух шагах от Алексея. Они стояли минуту-две, вглядываясь друг другу в глаза. Лешка глубоко вздохнул и стиснул зубы. Галя заговорила первой.
– Здравствуй Леша. Ты не рад, что увидел меня?
– спросила она, наблюдая за его недовольным и мрачным лицом. Он сдержанно кивнул.
– Зачем ты это сделала?
– Что именно?
– Затянула в свою контору.
– А я думала, что ты спросишь, зачем я приехала сюда?
– И так все понятно, к чему лишние вопросы, - ответил он холодно.
– Леша, милый...
– Не нужно меня так называть, для Вас я осужденный Борисов, говорите, что нужно делать, Вы здесь хозяйка.
Галя замотала головой.
– Леша, не надо меня обижать, это больно, ведь ты же ничего не знаешь.
– Это я-то ничего не знаю, да здесь нужно быть круглым идиотом, чтобы не видеть, что ты жена хозяина зоны. Ты понимаешь, что ты натворила?!
– Понимаю. Лешенька, ты умный парень, неужели ты не понял, что все это я проделала только с одной целью - быть с тобой рядом.
– В качестве жены ненавистного мне мента.
– Нет, ты не прав, в качестве твоей жены...
– Что?!!
– От обиды и горечи у Лешки на глаза навернулись слезы.