Котята
Шрифт:
— О! Котенок!
Она проскочила мимо меня и пролезла под столом к дальнему углу кухни, где котята резвились на шерстяном одеяле.
Пока я догнал ее, Моника уже сделала выбор. Она стояла на коленях и прижимала к груди Лэззи, поглаживая ее по полосатой головке.
Взгляд Лэззи наполнился яростью, но она не дергалась.
Котята терлись о колени Моники, мурлыча и мяукая.
— Она возьмет этого, — сказала девочка.
— Боюсь что нет.
Моника медленно повернулась. Взгляд ее говорил
— Конечно же возьмет.
— Нет. Я обещал тебе котенка. А это не котенок.
— Котенок! Самый маленький, самый милый котенок из всех, и он пойдет домой с Моникой.
— Можешь взять любого другого.
— Кому они нужны? Они большие. Это — не хорошие котята. Вот хороший котенок!
Она прижалась к Лэззи щекой.
— Нет, ты не хочешь взять ее, — сказал я.
Она встала. Я схватил ее за плечо и толкнул вниз, так что она снова оказалась на коленях.
— Ну все, теперь у тебя проблемы, — сказала она.
— Сомневаюсь.
— Ты тронул Монику.
— Ты проникла ко мне в дом. Вошла без разрешения даже после того, как я попросил тебя подождать снаружи. Собиралась уйти с имуществом, принадлежащим мне. Так что я имею полное право тебя трогать.
— Да ну?
— Ну да.
— Ты бы лучше отпустил Монику домой с этим котенком.
Несмотря на то, что я говорил о незаконном проникновении, нельзя было пропускать ее слова мимо ушей. Я, тридцатилетний холостяк, почти в чем мать родила, один в доме с десятилетней девочкой…
Это выглядело не слишком прилично.
Мысль о том, в чем меня могут обвинить, пугала.
— Ну хорошо. Если тебе нужна эта кошка, она твоя. Давай, забирай ее и уходи.
Она поднялась на ноги с победной усмешкой и сказала:
— Спасибо.
— Честно говоря, если хочешь знать, от Лэззи у меня всегда мурашки по коже бегали.
— Мурашки?
— Не обращай внимания.
— Что с ней?
— Ничего.
— Скажи. Лучше скажи, или…
— Ну…
Я взял стул, развернул и присел.
— Это надолго?
Я проигнорировал ее вопрос и сказал:
— Все началось с того, как Лэззи упала в туалет.
Моника разинула рот от удивления, словно кошка внезапно раскалилась добела, и отшвырнула ее.
Кружась в воздухе, Лэззи испустила крик «ррряяааау!». Но приземлилась точно на четыре лапы.
— Нельзя ее так бросать, — сказал я.
— Она упала в туалет!
— Там ничего не было, кроме чистой воды. К тому же, это было давно.
— Хочешь сказать, что теперь она не грязная?
— Она идеально чистая.
— Так в чем же тогда дело?
— Она утонула.
Моника опустила подбородок вниз и уставилась так, будто смотрела над невидимыми очками. Сложила руки на груди. Наверное, переняла эту позу у кого-нибудь из старших.
— Утонула? — сказала она. — Не смеши.
— Я серьезно, — ответил я.
— Если бы она утонула, она бы умерла.
Я решил не спорить. Вместо этого продолжил рассказ:
— Это началось, когда родила Миссис Браун. Миссис Браун — кошка моего друга, Джеймса, который живет в Лонг-Бич. Когда он рассказал мне о котятах, я сказал, что хочу взять одного. Естественно, я не мог взять его сразу. Нужно было дождаться, когда их можно будет отлучить от матери.
Моника прищурилась:
— В смысле?
— Нельзя забирать новорожденных котят. Им нужно материнское молоко.
— А, вот что.
— Ага. Короче говоря, мы с Джеймсом договорились встретиться, чтобы я выбрал котенка. Ты знаешь, где находится Лонг-Бич?
Она закатила глаза вверх:
— Моника видела «Елового гуся»[2] и «Королеву Мэри»… столько раз, что они ее уже достали.
— В таком случае ты знаешь, что ехать туда около часу.
Она кивнула. Зевнула. Осмотрелась в поисках Лэззи.
Я продолжил.
— Перед тем, как выехать в Лонг-Бич, я выпил слишком много кофе, и когда был у дома Джеймса, чувствовал себя очень неловко.
Это отвлекло ее от кошки.
— Почему?
— Мне хотелось в туалет. Очень хотелось.
— О, Боже мой.
— Я поспешил к парадной двери и позвонил. Звонил снова и снова, но Джеймс все не открывал. Как оказалось, он забыл о нашей встрече и поехал по магазинам. Но тогда я об этом не знал. Я знал одно — дверь мне не открывают, и еще чуть-чуть — и я обделаюсь.
— Нельзя говорить такое при детях!
— К сожалению, состояние моего мочевого пузыря — неотъемлемая часть этой истории. Как бы то ни было, я начал терять самообладание. Я заколотил в дверь и звал Джеймса, но безуспешно, и решил направиться к соседнему дому. Но эта идея привела меня в смятение. Как я мог напроситься по такому делу к незнакомым мне людям? Да и кто меня пустит? Рядом не было ни заправки, ни ресторана, ни магазина… — Моника зевнула, — так что у меня не было выбора — нужно было влезть в дом Джеймса. Или так, или…
— Ты очень невоспитанный!
— Ну, не настолько невоспитанный, чтобы мочиться на улице. И, к счастью, до этого не дошло. За домом я нашел открытое окно. На моем пути была москитная сетка, но я был не в том состоянии, чтобы беспокоиться о таких пустяках. Я без колебаний вырвал ее из креплений, вломился в дом и помчался в ванную. Как оказалось, в ванной жили котята — за закрытой дверью, чтобы не бегали по всему дому. Ну, и чтобы аромат коробки с котятами не распространялся, конечно.
— Этот рассказ слишком длинный, — запричитала Моника. — Длинный и затянутый.