Коварная уловка
Шрифт:
Так! Стало быть, лесть и легкий флирт не по его части. Фредерика на мгновение задумалась. Ну да, конечно! Если каждый день одно и то же, кому угодно надоест. И слава Богу! Ей-то подобные приемники и вовсе поперек горла. Может, удастся разговорить его, если показать свою эрудицию?
– Милорд, а что вы думаете о фельдмаршале Веллингтоне? Как по-вашему, он грамотно осуществлял командование союзными войсками на этих самых Пиренеях? – задала она, по ее мнению, чрезвычайно умный вопрос спустя минуту. Одержимость Томаса недавними антинаполеоновскими баталиями и влияние мисс Милликен навели ее на мысль, что уж если
– Нормально, – ответил граф односложно, явно отказываясь поддержать разговор.
Вот вам, пожалуйста! Каким образом можно завоевать сердце мужчины или хотя бы узнать, что у него на уме, если он и разговаривать не желает?
Украдкой она бросила на него взгляд и поразилась несчастному выражению его лица.
Неужели она тому причиной?
Эта мысль привела Фредерику в состояние растерянности, после чего она, оставив всякие попытки втянуть лорда Сибрука в беседу, замолчала и не проронила ни звука до самого ужина.
А что касается Гейвина, то он изо всех сил старался подключить к ситуации свое богатое воображение.
Не с мисс Честертон он выделывает замысловатые па, не ее обнимает, вальсируя, нет!.. Это Черри, его милая Черри…
Между прочим, его нареченная не такая уж и скромница, как показалось вначале, размышлял он. Весь свой жалкий арсенал обольщения пустила в ход. Кокетка дурацкая! Не на того напала…
Гейвин лишний раз убедился, что с Черри она не идет ни в какое сравнение.
Вот только глаза сравнивать, конечно, не приходится! Зеленые-зеленые, как у его милой Черри…
Он не понимал: хорошо это или плохо.
Неужели всю оставшуюся жизнь эти глаза будут терзать его душу? А может, напротив, помогут вынести бремя тяжелейших цепей Гименея? Будет заглядывать в изумрудный омут, а вспоминать Черри…
Нет, его выдержки надолго не хватит! Черт возьми, должен же существовать какой-то достойный выход из этой фиктивной помолвки?
Может, все-таки поговорить с ее братом? Как-никак дурацкое сватовство возникло по вине сэра Томаса. Будь у того деньги, вернул бы карточный долг – и все дела! Ничего себе, неплохую головную боль он выиграл в карты! Черт с ним, с этим долгом… Готов приплатить, лишь бы тот согласился аннулировать брачный договор и избавил от умопомрачительного выигрыша в лице его сестрицы. Все-таки стоит попытаться, подвел итог своим мыслям лорд Сибрук.
За ужином Гейвин несколько оттаял и уже не смотрел на мисс Честертон волком, поскольку к ним присоединились лорд Гарвей с женой, а также герцог и герцогиня Рейвнхемские, с которыми у Гейвина знакомство, как говорится, было шапочное. Они ему понравились. Он нашел, что они весьма милые люди, без всякой фанаберии. Приятная неожиданность, подумал он, если принять во внимание, что герцог слывет в свете потрясающим занудой. Нда!.. Вот что значит нормальная жена. Пообтесался…
– Бри, вы что, сами принимали и выхаживали щенков? – спросила Фредерика, продолжая разговор. – И что, никаких осложнений?
– Абсолютно! Я это делала неоднократно вместе с моим папочкой. С первым щенком, а он оказался довольно крупным, пришлось повозиться, а дальше все шло как по маслу. Возможно, вам покажется странным, но это помогло сгладить углы в отношениях
Общий разговор, журчавший веселым ручейком, отвлек Гейвина от потока невеселых мыслей и переключил его внимание на невесту.
Мисс Честертон, конечно, настоящая красавица! Тут двух мнений быть не может! Роскошные волосы, дивный цвет лица, прелестные глазки – совсем как у Черри… Нет, все-таки он несерьезный человек! Бог с ней, с этой красавицей. Где сейчас та единственная, которую он полюбил и так нелепо потерял? Может быть, именно в эти минуты ее жизнь под угрозой? Да мало ли еще что может случиться в этом безумном мире!
Красавица жена, красавица жена… Только и слышишь везде! Ну и что? В семейной жизни не это главное. Все его любовницы были красавицами, однако и в голову не приходило жениться ни на одной из них. Желание они вызывали, но вот чтобы полюбить… Пусть другие ищут счастья в семейной жизни со смазливой мордашкой. Риск, конечно, благородное дело, но только он совать голову в петлю не собирается!
А другие… да ради Бога! Мисс Честертон, такая красавица, не засидится. И чего это он себя поедом ест? Не успеет отказаться от нее, как желающие в тот же миг найдутся. Между прочим, и побогаче его! Отбоя не будет…
Чтобы убедиться в неожиданной гипотезе, он провел остаток вечера, наблюдая за мисс Честертон и ее поклонниками. Их и в самом деле хватало. Лорд Одлин, маркиз, о котором говорили как об одном из богатейших людей в Англии, не отходил от нее ни на шаг, А когда танцевали, заглядывал в глаза и прижимал к себе гораздо ближе, чем того требовал вальс. После антракта к ней прилип мистер Тремонт, не такой богач, как Одлин, но все же состоятельнее его самого, отметил Гейвин, уяснив, что и этот от мисс Честертон без памяти.
Прекрасно, просто великолепно! Вряд ли она будет переживать, если удастся аннулировать брачный договор. Нужно лишь уговорить ее, чтобы сама расторгла помолвку во избежание кривотолков, способных ущемить ее самолюбие. А если все-таки жениться на ней? Вдруг брак окажется удачным? Нет, нет и еще раз нет!
Выбранив себя за эту шальную мысль, Гейвин принял решение нанести визит сэру Томасу с утра пораньше.
Глава семнадцатая
Итак, ее план действий потерпел фиаско! Фредерика была вынуждена это признать, когда, проснувшись довольно поздно, перебирала в памяти события минувшего вечера. Лорд Сибрук был чрезвычайно любезен, но вот лорд Одлин, например, размышляла она, не скрывал, что очарован ею, да и половина других джентльменов, с которыми танцевала на балу, – тоже. А ее нареченный был холоден как лед. Жаль, что так и не удалось выяснить, каковы его чувства к мисс Черристоун теперь. А так хотелось узнать больше, чем знала до сих пор!
Спустившись в гостиную через четверть часа, Фредерика была приятно удивлена, увидев около десятка роскошных букетов. С вполне объяснимым нетерпением она собрала все визитные карточки, но, к величайшему огорчению, поняла: лорд Сибрук обошел ее вниманием. Зная, что должна радоваться обилию прелестных цветов – извечному знаку восхищения и обожания, – сознавая, что ее приняли, она тем не менее пришла в уныние: небрежение лорда Сибрука заслонило очевидное – преданность многочисленных поклонников.