Коварные пески
Шрифт:
Я ответила, что безотлагательно поговорю с миссис Линкрофт, и спросила ее, не увести ли мне девочек обратно домой, чтобы настоятель мог спокойно заниматься своими церковными делами.
— Может быть, дать им урок в Лоувет Стейси? — предложила я.
Мое предложение, кажется, немного ее смягчило.
— Проходите, пожалуйста в гостиную и выпейте стаканчик моего самбукового вина. Думаю, сегодня мы не станем нарушать обычный порядок. Пусть они пока позанимаются… но вы уж обязательно поговорите с миссис Линкрофт, чтобы
Я взглянула на часы. До первого моего урока оставалось еще десять минут. Миссис Ренделл усадила меня в кресло, отперла дверцу серванта и достала бутылку, помеченную ее аккуратным, четким почерком.
— Это вино мне удалось как никогда, — сообщила она. — Хотя и мой можжевеловый джин тоже превосходен. Но, думаю, вы предпочтете вино.
Я согласилась, и она, налив два бокала, один передала мне, сказав, что вина она делает сама, так как в наши дни нельзя полагаться на слуг.
— Стаканчик-другой вина очень полезен священнику, и когда у него бывает боль в груди, оно лучше всякого лекарства, — заявила она с гордостью и, пригубив свой бокал, посмотрела на меня в ожидании, оценю ли я по достоинству ее изделие, что я и не преминула сделать.
— Да, прекрасное вино, — подтвердила она удовлетворенно. Затем добавила:
— Надо обязательно как-то по-другому организовать занятия… временно, конечно.
— Вы полагаете, что придется на время взять гувернантку?
— Не думаю, что в этом есть необходимость. Сейчас нет хороших гувернанток. Одно время миссис Линкрофт, кажется, служила гувернанткой. Она могла бы, я думаю, заняться с девочками, пока все у нас не наладится.
— У миссис Линкрофт такие разносторонние способности!
— Умная женщина, ничего не скажешь. На ней держался дом, даже когда бедная леди Стейси была жива. Поговаривали, что сэр Уилльям был к ней неравнодушен… более неравнодушен, чем следовало бы.
— Несомненно, он ценил ее способности.
— Ну да, способности! Как бы там ни было, она на какое-то время уехала из Лоувет Стейси и вернулась уже с Элис. Каким-то образом ей вновь удалось занять прежнее положение, и она стала заправлять всем домом. Ну, а теперь она стала там почти хозяйкой. Да еще и Элис воспитывается как настоящий член семьи.
— Но, наверное, правильно, что не стали подчеркивать социальную разницу между девочками.
— А почему бы и не подчеркивать, скажите на милость. Элис — дочь экономки. И не одна я считаю не слишком сообразным, что она общается на равных с Эдит. Оллегра — другое дело. Она все-таки внучка сэра Уилльяма. Я, конечно, разрешила Сильвии дружить с Элис. Мне ничего другого не оставалось.
— Конечно, если вы хотели, чтобы Сильвия занималась вместе с другими девочками.
— Вы совершенно правы, однако это не меняет сути дела. Кстати, как успехи у Сильвии?
— Боюсь, что у нее нет особых способностей к музыке.
— В мое время, — со вздохом поведала миссис Ренделл, — если кто-то не проявлял способностей, их у него выбивали.
— Боюсь, что нельзя из ребенка выбить то, чего у него нет.
— Тем не менее, если я узнаю, что Сильвия не работает как положено, я накажу ее. Для этого мне достаточно несколько дней подержать ее на воде и хлебе, и ребенок, как миленький, заиграет на пианино. Ни у кого еще я не видела такого аппетита, как у нее. Эта девочка всегда голодна.
— Но она же растет.
— В общем, я рассчитываю, что вы мне сразу скажете, если она не будет выполнять ваши задания.
— Сильвия очень старается, — поспешила я заверить миссис Ренделл.
Я посмотрела на часы, приколотые к моей блузке, и поднялась.
— Пора начинать урок, — сказала я. — Как только вернусь в Лоувет Стейси, обязательно поговорю с миссис Линкрофт.
Миссис Линкрофт на удивление спокойно восприняла мое сообщение. Было решено, что пока не приедет новый викарий, она сама будет давать девочкам задания, и они под ее присмотром будут заниматься в классной комнате.
— Вы окажете большую любезность, миссис Верлейн, если согласитесь помогать мне, — сказала она.
— Буду только рада, — ответила я, но напомнила, что у меня нет никакой специальной подготовки.
— Помилуйте, миссис Верлейн, ведь и у меня ее тоже нет, — сказала миссис Линкрофт. — Почти никто из гувернанток не имеет педагогического образования. Обычно гувернантками становятся женщины из обедневших благородных семей, которые вынуждены зарабатывать на жизнь. И должна вам сказать, вы образованы гораздо лучше, чем большинство из них. Ваш отец был, кажется, профессором?
— Да. Был…
— Видимо, все ваши братья и сестры получили образование более глубокое, чем многие.
— У меня была только одна сестра.
Миссис Линкрофт тут же заметила, что я говорю о сестре в прошедшем времени.
— Была? — спросила она удивленно.
— Она… ее больше нет.
— О, Господи, простите. Да, теперь я вспомнила, вы упоминали об этом. Так вот, я и говорю: вы хорошо образованы, это очевидно, и если вы согласитесь помочь мне, пока не появится новый викарий, я буду вам очень признательна.
Я сказала, что постараюсь сделать все, что смогу.
Эдит опаздывала на урок. Я поглядывала на часы. Пять минут… теперь уже десять… Эдит все нет.
Я раздумывала, не пойти ли к Эдит узнать, что с ней. После встречи с Нейпьером около часовни, я избегала его, и мне совсем не хотелось идти в комнату, где он жил с Эдит. Но когда прошло еще пять минут, я решила, что должна отмести все сомнения и отправиться проведать Эдит.
Я постучала в дверь, и в ответ раздался слабый голос, приглашавший войти.