Коварный выстрел
Шрифт:
— А как ты догадался? — подмигнул я ему. — Мы не ели целую неделю.
Я повел Пру по коридору по направлению к номеру Пенни и громко постучал в дверь. Никто не открывал, секунд двадцать я тарабанил по ней кулаком — бесполезно. Я стал пинать ее. Неожиданно дверь распахнулась, и я чуть не вывихнул колено, — так занесло мою ногу. Пенни успела отпрыгнуть назад, и носок моего ботинка прошелся дюймах в шести от ее правой голени. У меня получилось нечто вроде балетного па, и мне удалось сохранить равновесие.
— Да, —
— Очень смешно! — буркнул я и ухватился за ее локоть так, что она, спотыкаясь ввалилась в номер.
Я прошел следом за ней и закрыл за собой дверь. Пенни по-прежнему стояла на месте, обалдело уставившись на нас обоих. Я тоже с интересом стал смотреть на нее, и неизвестно сколько бы все это продолжалось, если бы не Пру. Пенни бросила на сестру проницательный взгляд.
— Мы оба в пеньюарах, дорогая, но я почему-то не разгуливаю в своем по отелю.
— А зачем тебе это, дорогая? — Пруденс ехидно улыбнулась. — Влияние всего восточного наложило на тебя свой отпечаток, да к тому же ты так долго коллекционировала японские минералы, что сама уже пожелтела…
Пенни вспыхнула.
— По-моему, тебе лучше чем-нибудь прикрыться, дорогая, а то твоя фигура — самая лучшая из всех твоих шуточек!
— Посмотри на себя, — произнесла Пруденс ангельским голоском. — Я-то знаю, что ты стараешься для Джонатана. Хочешь стать его китаяночкой, сидеть, скрестив ноги, на полу и готовить ему рис в надежде, что ему понравится твоя стряпня, иначе он пройдется по твоей спине кнутом. Не беспокойся, дорогая, кнут тебе обеспечен!
— Ты, дрянь… — Пенни расплакалась. Она развернулась и убежала в спальню, захлопнув за собой дверь. Пру прошла к бару и поставила в ряд три стакана.
— Не знаю, для чего мы здесь, — сказала она, — но выпить-то можно?
— Разумеется, — сказал я.
Она бросила в стаканы лед, все время наблюдая за мной краешком глаза.
— Для чего бы ты меня сюда ни притащил, Эл, приятного в этом будет мало, да? — спросила она.
— Все зависит от твоего чувства юмора, — сказал я. — У тебя в этом деле особый подход, что ни говори.
Она открыла нераспечатанную бутылку виски.
— Терпеть не могу самодовольных типов, таких, как ты сейчас, Эл Уиллер! — злобно произнесла она. — Связать бы тебя минут на десять, я бы выбила эту дурацкую ухмылку с твоей физиономии!
Дверь спальни распахнулась, и Пенни зашла в гостиную. Она надела поверх пеньюара платье и выглядела словно новобрачная со страниц какого-нибудь женского журнала.
— Джонатана здесь нет, — произнесла она. — Будь он здесь, вы бы не ворвались ко мне силой, при этом норовя меня пнуть!
— Что будешь пить, дорогая? — спросила ее Пру.
— Что угодно! — воскликнула Пенни. — Что-нибудь покрепче, дорогая, мои нервы на пределе!
Я плюхнулся
— Итак, что привело вас ко мне, лейтенант? — холодно спросила она. — Перейдем сразу к делу, чтобы побыстрее со всем этим покончить. Я ужасно устала и ложилась спать, когда вы начали вышибать мне дверь!
— К делу, так к делу, — согласился я. — Пру поделилась со мной кое-какими своими женскими секретами, и мне кажется, что тебе тоже следует послушать их.
— Боже! — Пру закрыла глаза. — Надеюсь, — ты понимаешь, что делаешь, Уиллер!
— Разумеется, — ответил я.
Пенни молча слушала мой рассказ о том, как Пру наняла Вестника Джона для того, чтобы выкрасть тело из морга и положить его в гроб вместо муляжа.
— Расскажи Пенни, для чего ты затеяла всю эту игру, — сказал я Пру. — Она просто умирает от любопытства.
— Будь моя воля, Уиллер, я бы с тобой…
— Ну, разумеется, — прервал я ее. — Так ты собираешься рассказывать, или это сделать мне?
— Разницы никакой, — устало произнесла она, повернулась к Пенни и ухмыльнулась. — Понимаешь, дорогая, мне так хотелось провалить твое первое выступление на телевидении любым способом. И мне казалось, что я выбрала верный путь.
Лицо Пенни побагровело.
— Ах ты, шлюха! — процедила она. — Грязная, паршивая…
— На твоем месте я бы не продолжала, дорогая, — с расстановкой произнесла Пру. — Иначе я выбью тебе зубы.
— Да ты ревнуешь! — воскликнула Пенни. — Просто-напросто ревнуешь! Еще когда мы были детьми, ты мне не могла простить, если у меня что-то получалось лучше, чем у тебя. И в школе ты постоянно пыталась мне насолить. Ты даже пыталась настроить против меня отца, когда я вышла замуж за Хауи!
— А мне и не нужно было пытаться! — проворковала Пру. — Сам Хауи постарался против себя. Я всегда знала, как действуют на тебя большие мускулы, дорогая, но ты вышла замуж за бездельника. Ты могла взять его с собой во Флориду, дать ему сотню долларов в неделю на расходы, и он был счастлив. Ему нужна была только роскошная жизнь, в которой ничего не надо делать.
— Может быть, Хауи и был, как ты выразилась, бездельником, — сказала Пенни, голос ее при этом дрогнул. — Но я избавилась от него. Ты же вышла замуж очень удачно — за настоящего мужчину, но была настолько глупа, что лишилась его.
— Не имеешь же ты в виду Джонатана, дорогая? — Удивление в голосе Пру звучало очень естественно. — Не Белокожего Охотника, стреляющего во все, что видит вокруг? И не покорителя джунглей, Джонатана Блейка, принимающего холодный душ каждое утро перед завтраком?.. Ты шутишь, дорогая, да?