Коварный выстрел
Шрифт:
— Нет, — сказал я. — Хотел бы я, чтобы мне говорили то же самое.
— О, это так легко, приятель! — воскликнул он. — Женись, вот и все!
— Не могу, и не моя в этом вина, — сказал я. — Дело в том, что я никак не могу найти ту, что согласилась бы жить со мной в «остин-хелее». Поверь, Рей, девушки — совсем не то, что они сами о себе думают.
— Не возражаю, — он присвистнул. — На то они и девушки!
Глава 9
«Чета Дейвис» называлась пластинка, которую я поставил на проигрыватель, и было приятно слушать голоса тех, кто носил имя Дейвис
Он зазвонил ровно в девять. Я схватил трубку и выпалил свое имя.
— Лейтенант, — раздался тот же приглушенный голос. — Если ты поспешишь, то поймаешь убийцу.
— И что вы предлагаете мне сделать? — спросил я. — Дать объявление в газету?
— Именно сейчас он пытается украсть еще один труп из морга, — произнес голос на том конце провода. — Если ты поспеешь вовремя, ты поймаешь его там. — В трубке раздались гудки.
— Придурок! — рявкнул я и повесил трубку.
Похоже, кто-то решил надо мной поиздеваться, а, может, это Вестник Джон со своим черным юмором или… Я снова поднял трубку и набрал номер морга. Длинные гудки, никто не отвечает. Я позвонил оператору и попросил ее проверить номер. Через несколько секунд раздался ее голос.
— Линия в порядке, сэр. Может быть, никого нет дома?
— Там, должно быть, куча народу, но подойти к телефону они уже не могут, — сказал я. — Но все равно, спасибо.
Я выскочил на улицу, домчался до своего «хелея». До морга я добрался минут за десять и, оставив машину ярдах в двадцати от входной двери, прошел до нее пешком. Над дверью мрачно горела синяя лампа, и я вдруг представил, что в морге меня поджидает Бруно, вампир-профессионал, с холодящим кровь гримом… Наверное, меня сразу хватит удар.
Я толкнул дверь, она распахнулась и я вошел внутрь. Дверь захлопнулась за моей спиной, и я очутился в кромешной тьме. Секунд десять я стоял, не двигаясь, — глаза мои привыкли к темноте. Потом до меня дошло, что меня может кто-то видеть на фоне двери и для того, кто находится внутри, я как на ладони. Я вытащил револьвер из кобуры и шагнул в темноту.
Прихватить бы с собой фонарик, но, увы, об этом я как-то не подумал. Я сделал еще четыре шага и наткнулся на стол. Я обошел его и на ощупь стал пробираться в ту комнату, где хранились трупы, — дверь оказалась открытой. Я осторожно вошел, ощутив как мороз пробегает по коже, словно к тебе прикасается рука мертвеца… Волосы на затылке встали дыбом: я вдруг вспомнил о Чарли Каце. Мне показалось, что впереди кто-то движется, я уже приготовился всадить в него пулю, как подумал, а вдруг это Чарли — потом оправдывайся, что застрелил его не специально.
— Чарли? — позвал я. — Чарли? Где ты, черт тебя побери!
Мой голос гулко отозвался в тишине. Я прошел еще фута четыре и уперся в угол одного из холодильников. Я вспомнил, что они стоят вдоль обеих стен, — о тех же, кто покоился в них, думать не хотелось. Я медленно и осторожно пошел дальше, держась рукой за стенки холодильников, — я хоть знал, где нахожусь. Я почти дошел до конца комнаты, когда все произошло — без звука, без предупреждения.
Неизвестно откуда появились чьи-то руки и сжали, что есть силы, меня за горло, потом раздался оглушительный выстрел — я нажал на спусковой крючок своего револьвера чисто автоматически. Я глотнул воздух, потом голова моя поднялась, словно ее отстегнули от плеч. Я выронил револьвер и вцепился в могучие руки, которые продолжали душить меня. Потом что-то хрустнуло, меня приподняли, и я вдруг провалился в темноту. Потом удар, фейерверк перед глазами, потом снова кромешная тьма.
Я открыл глаза, меня ослепил яркий свет — я зажмурился.
— Лейтенант! — звал меня чей-то голос. — Все в порядке, лейтенант?
Я осторожно приоткрыл один глаз и увидел перед собой мертвенно-бледное лицо.
— Я мертв, — сказал я. — Положи меня в ящик.
Потом я вдруг понял, что говорю, и сел.
— Я пошутил, — воскликнул я. — Я чувствую себя преотлично! — Стены почему-то плясали перед глазами, потолок куда-то поплыл, а тот, кто склонился надо мной, строил гримасы. Я закрыл глаза и подождал какое-то время. Когда я открыл их вновь, стены снова начали качаться.
— Выглядишь ужасно, лейтенант, — сказал Чарли Кац. Я посмотрел на фиолетовый синяк на его лбу, шрам поперек носа.
— Ты думаешь, что выглядишь лучше? — спросил я его. — Прямо звезда экрана, да?
Я попытался встать. Не с первой попытки, но это мне, наконец, удалось сделать. Я осмотрел себя. Костюм мне больше никогда не носить — это ясно, как божий день, — брюки на коленях разодраны, пиджак рваный. Но самое важное — выяснить, цел ли я сам. Я пошевелил руками, потом ногами — на месте. Обеими руками я взялся за шею и осторожно повернул ее сначала вправо, потом влево — никакого хруста! Правда, боль дикая, похоже, вместо шеи у меня теперь сплошной сннющий отек…
— Вместо лица у тебя сплошное месиво, лейтенант, — раздался голос Чарли. — У меня в столе есть зеркало, хочешь взглянуть?
— Давай, — сказал я. — А бутылочки по такому случаю у тебя не найдется?
— Ладно, так и быть, — Кац вздохнул, — только не думай, что виски растет на деревьях, лейтенант!
Он открыл ящик стола и достал почти полную бутылку и пару стаканов. Пока он разливал виски по стаканам, я глянул на свою физиономию в зеркало. Надо признать, что Чарли нисколько не преувеличивал — действительно месиво. Правую бровь рассекал шрам, кровь струилась по щеке, на лбу красовался огромный синяк, который менял цвет на глазах. Кожа на подбородке была содрана… Чтобы не расстраиваться дальше, я протянул зеркало Кацу и с благодарностью принял из его руки стакан. Выпив виски, я почувствовал себя намного лучше, потом я закурил и спросил у Чарли, что произошло.
— Все, бросаю эту работу, — сказал он решительно. — Дважды за неделю, лейтенант. Это уже слишком!
— Разумеется, — согласился я. — Но что все-таки случилось?
— То же самое, что и в прошлый раз, — сказал он сердито. — Я услышал стук в дверь, но никто не вошел — поэтому я пошел посмотреть, кого там нелегкая принесла. Я высунул голову за дверь и… бац!
— Ты прав, Чарли, — сказал я. — Пора бросать эту работу, пока это не вошло в привычку.
— А что случилось с тобой? — спросил он.
Я рассказал ему о телефонном звонке, о том, как я пытался дозвониться до морга, потом приехал сюда сам.
Чарли не оценил моего геройского поступка.
— Был бы ты обычным полицейским, — сказал он, — все вокруг было бы оцеплено, и ни одна муха не вылетела бы из морга.
— Не напоминай мне об этом, — взмолился я. — Я и сам знаю, как поступать правильно, но только когда уже слишком поздно что-либо исправить.
— Конечно, угораздило тебя.
— Ты прав, Чарли, — я не дал ему договорить. — Тебе обязательно нужно уйти с этого места работы прямо сейчас, иначе я продырявлю тебе башку!