Коварный замысел

Стоун Диана

– Да. Вот уже третье поколение семьи Донованов владеет этим рестораном. Его построил дед Блейка еще в сороковые годы, потом заведение перешло к его сыну, отцу Блейка, а после его смерти пять лет назад – к Блейку. Его жена ведает делами гостиницы, а он полновластный хозяин здесь, внизу.

Бармен подал им напитки, и Глэдис стала с удовольствием потягивать ароматный дайкири с земляничным вкусом, продолжая исподтишка любоваться Джереми, вступившим в разговор с барменом, который, как оказалось, был племянником хозяина, Блейка Донована. Она смотрела, как натягивается ткань пиджака на его широких плечах, и вспоминала, какими теплыми и твердыми они были под ее руками;

наблюдала, как шевелятся его красиво очерченные губы, и словно вновь ощущала их настойчивую нежность на своих губах; видела, как ходит вверх-вниз его кадык, когда он отпивает мартини, и вспоминала свои прикосновения к смуглой коже его шеи. Все в нем привлекало ее, но это было не только физическое влечение. Ей было хорошо и уютно с ним рядом, она чувствовала себя защищенной и… живой, словно она и не жила до встречи с ним. За эти несколько дней он словно вошел в ее плоть и кровь, и Глэдис не знала, как сможет уйти от него.

От этой мысли у нее омрачилось настроение, но она строго приказала себе не портить чудесный вечер и не думать о том, что будет, а жить одним мгновением. К черту тревога о будущем! – с не свойственной ей бесшабашностью решила она. Буду наслаждаться моментом, а там – будь что будет. Разве не имеет она права на маленький кусочек счастья, чтобы было о чем потом вспоминать долгими одинокими ночами?

Приободрившись, она ослепительно улыбнулась Джереми, который как раз закончил беседу с барменом и повернулся к ней.

– Я ведь тебе нравлюсь. Правда, Джереми? – спросила она.

Промелькнувшее в его глазах удивление быстро сменилось искорками желания. Он протянул руку и накрыл ее ладонь, лежащую на коленях, своей большой и теплой рукой.

– Ты же знаешь, что да, детка, – проговорил он внезапно осипшим голосом.

Глэдис была опьянена своим успехом. Она впервые так открыто флиртовала с мужчиной, и у нее получалось.

– Ты мне тоже нравишься. Очень, – призналась она и, поставив стакан на стойку, погладила его вельветовое плечо.

Его тело заметно напряглось под ее несмелыми пальцами, глаза загадочно блеснули.

– Глэдис, девочка, неужели ты соблазняешь меня?

– Ты против? – промурлыкала она, подушечкой большого пальца погладив смуглую шею над воротником рубашки, и почувствовала, как он вздрогнул.

– Ну что ты, – улыбнулся он улыбкой Чеширского Кота, – но должен предупредить тебя, что если ты не прекратишь в ближайшие пять секунд, я схвачу тебя в охапку и прямо у всех на виду унесу наверх, в один из гостиничных номеров. И это уже будет не игра.

– Звучит заманчиво, – проворковала она, наклонившись к его уху, затем выпрямилась и добавила: – Но сначала неплохо было бы поужинать.

Джереми застонал.

– О, детка, ты сама не знаешь, что со мной делаешь.

– Это справедливо, – ответила она, – потому что ты делаешь со мной то же самое.

– А, черт! – Он обнял Глэдис рукой за шею и привлек ее лицо к своему.

Ему было явно все равно, что на них смотрят, и Глэдис через несколько секунд тоже стало на это наплевать. Сама не заметив как, она соскользнула с табурета и оказалась у него между колен, ощущая лишь горячие губы на своих губах и возбужденную плоть, упирающуюся ей в живот. Он словно хотел поглотить ее всю, вобрать в себя, и она поняла, что целиком и полностью разделяет его желание, его необузданную страсть.

8

Когда она пришла в себя, он держал ее лицо в своих ладонях и смотрел на нее с невыразимой нежностью.

– Ты такая сладкая… такая горячая, – прошептал он, касаясь пальцами уголка ее рта. – Я всегда, с самого начала знал, что ты такая, и не ошибся. Под этой сдержанной, чопорной оболочкой таится огонь. О боже, как я хочу тебя, Глэдис, как ты нужна мне…

– Джереми! Неужели это ты? Какой сюрприз! – раздался откуда-то сбоку грудной женский голос.

Глэдис вздрогнула и поспешила высвободиться из объятий Джереми. В его глазах мелькнула легкая досада, когда он повернулся на этот голос. К ним подошла молодая привлекательная брюнетка с такими пышными формами, что рядом с ней Глэдис почувствовала себя чуть ли не угловатым мальчишкой. Она порадовалась, что надела платье, ибо женщина как раз была в бутылочно-зеленом брючном костюме, который удивительно шел к ее зеленым, как у кошки, глазам, но никто уж точно не назвал бы ее неженственной. Напротив, она невероятно женственна, решила Глэдис, глядя на ее высокую грудь, соблазнительно выделявшуюся под облегающим жакетом. Интересно, кто она? Не иначе как миссис Клейтон, та самая одноклассница Джереми, с которой у него когда-то была любовь.

Джереми нехотя отпустил Глэдис и приветливо поздоровался с женщиной. Глэдис в отчаянии наблюдала, как пальцы женщины с длинными, ярко накрашенными ногтями, похожие на когти хищницы, ласково погладили Джереми по щеке. А он ведет себя как ни в чем не бывало, подумала она, раздражаясь еще больше. О господи, что же это со мной? Неужели я ревную? Это так глупо и нелогично, потому что Джереми не принадлежит мне и никогда принадлежать не будет. Но кто сказал, что чувства поддаются логике?

Пусть она скоро потеряет его, но ей так отчаянно хотелось, чтобы хотя бы в этот короткий период времени он принадлежал только ей. Она не хотела ни с кем делить его внимание.

– Глэдис, – с теплой улыбкой повернулся к ней Джереми, – я хочу познакомить тебя со своей старинной приятельницей Кристиной Клейтон. Кристина, это Глэдис Рейли, о которой я тебе рассказывал. Она гостит в Бриксхолле.

Глэдис протянула руку для рукопожатия и растянула губы в вежливой улыбке, хотя на душе у нее скребли кошки.

– Очень приятно познакомиться с вами, мисс Рейли, – мелодичным голосом проговорила Кристина.

– Мне тоже, – пробормотала Глэдис, мысленно терзаясь вопросом, спит ли Джереми с этой женщиной. Но ведь она должна быть замужем, разве нет? – А мистер Клейтон существует? – выпалила она, прежде чем успела себя остановить.

Зеленые глаза Кристины на миг расширились от изумления, потом в них заблестели понимающие, насмешливые искорки.

– Да, разумеется. Он с минуты на минуту присоединится ко мне – заболтался в холле с одним своим приятелем.

Глэдис готова была провалиться сквозь землю со стыда. Еще никогда и ни с кем она не вела себя так невежливо. У нее возникло непреодолимое желание хотя бы на время скрыться, спрятаться куда-нибудь, чтобы немножко прийти в себя.

– С вашего позволения, я покину вас ненадолго, – пробормотала она. – Мне нужно… вымыть руки.

Джереми соскочил с табурета.

– Я провожу тебя.

– Ни в коем случае, – решительно остановила она его, – я прекрасно сама найду дорогу к дамской комнате. А ты пока поболтай с миссис Клейтон.

Глэдис заспешила в сторону вестибюля, чувствуя, как горят у нее уши и щеки. Еще никогда в жизни она не вела себя так глупо и несдержанно.

К счастью, в дамской комнате в этот момент никого не было, и Глэдис ахнула, поглядев на себя в зеркало. Помада стерлась, губы слегка припухли, на щеках лихорадочный румянец, глаза блестят. Она выглядела… зацелованной. Какой и чувствовала себя. И еще желанной.