Коварство любви
Шрифт:
— Не беспокойтесь. — Франческа дружески пожала Калли руку. — В любом случае мы обсуждаем не мою жизнь. Мы говорим о вас.
Девушка выпустила ладонь подруги и снова села прямо, вежливо принимая смену темы.
— Хорошо. Так вы мне поможете?
— Разумеется, помогу. О чем речь? Однако я уверена, что с подобной задачей с легкостью справится и ваша бабушка. Герцогиня знает всех представителей высшего общества. А в вопросах стиля и шарма вам советчица не нужна.
— Мне очень приятно слышать из ваших уст столь лестные слова, но бабушка уверила меня, что вы чудеса творите, когда нужно подобрать девушке подходящего спутника жизни.
— Полагаю, в том, что Констанция и Ирен нашли любовь всей своей жизни, только их заслуга и заслуга их мужей, но никак не моя. — Франческа тихонько засмеялась. — Я прочила Констанцию за другого мужчину.
— Подозреваю, что вы скромничаете, — возразила Калли. — Убеждена, что в жизни высшего света вы эксперт, и никто, кроме вас, не сможет оказаться мне полезным. Верно, бабушка знает всех достойных кандидатов в мужья и с готовностью представит мне любого из них, но наши вкусы сильно разнятся. Для нее имеет значение лишь богатство, родословная и титул мужчины, но никак не совместимость характеров и темпераментов. Сомневаюсь, что, выбирая мне мужа, она вообще задумывается, обладает ли он чувством юмора. Вы же знаете, что собой представляют люди. Вы сумели сразу понять, что Гидеон и Ирен отлично подходят друг другу.
— Ну, я не собиралась закрывать на это глаза, в отличие от самой Ирен, — ответила Франческа.
— Вы ведь поняли, что я имею в виду, не так ли?
Леди Хостон кивнула:
— Да. Вы хотите найти мужа, который подходит вам, а не вашей бабушке.
— Именно так. Не бабушке, не брату, не обществу, а лишь мне самой.
— Надеюсь, вы не слишком много веры возлагаете на мои способности, — произнесла Франческа. — Но я сделаю для вас все, что в моих силах.
— Хорошо, — рассмеялась Калли. — Очень рада, что вы это сказали, потому что у меня есть к вам еще одна, более серьезная просьба.
Брови Франчески вопросительно взметнулись вверх.
— Разумеется. Только скажите, о чем речь.
— С моей стороны это ужасная нетактичность, понимаю, но я… в общем, было бы хорошо, если бы мы приступили к поискам в ближайшее время. В связи с этим хочу вас попросить… не будете ли вы настолько добры, чтобы… чтобы пригласить меня погостить в вашем особняке? — Щеки ее покрылись алыми пятнами, и, не дав Франческе сказать ни слова, она поспешила объяснить: — Сенклер намеревается вернуться в деревню, когда уладит дела в Лондоне. Мне же хочется остаться здесь и незамедлительно приступить к осуществлению задуманного. В Лилльском особняке без компаньонки я остаться не могу, и, хотя моя бабушка, возможно, предложит мне свою кандидатуру, я, честно признаться, не хочу ее вмешательства в это дело. Она непременно станет давать мне советы относительно каждого поклонника. Еще меньше мне хочется возвращаться в Маркасл и выслушивать ее бесконечные нотации по поводу моего долга перед семьей.
— Отлично вас понимаю, — заверила Франческа. — Конечно, вы можете погостить у меня. Нам будет очень весело вдвоем. Спланируем кампанию, составим список предполагаемых кандидатов, а после отправимся за покупками. К новому сезону следует подготовиться заранее, и я буду очень рада, что вы рядом. Но одобрит ли наше предприятие Рошфор?
— Непременно, — ответила Калли. — Отчего бы ему воспротивиться? Мы с Сенклером сейчас не в лучших отношениях, но он не посмеет отказать мне
— Мудрое замечание. Завтра я нанесу герцогине визит, чтобы официально пригласить вас.
— Спасибо! — воскликнула девушка. — Вы очень, очень добры.
— Глупости. Мне будет приятно ваше общество. До начала сезона в Лондоне нестерпимо скучно, и присутствие подруги скрасит мои серые будни. Кроме того, мы займемся поиском мужа. — Франческа улыбнулась. — А теперь, — твердо сказала она, поднимаясь, — нам нужно поспать. Вы же останетесь на ночь? А я пошлю герцогине записку с уведомлением о том, что вы со мной и с вами все в порядке.
— Я оставила письмо для Сенклера на своей подушке, на случай, если меня хватятся. — Калли застенчиво улыбнулась ей. — В любом случае домочадцы будут волноваться. Мне не следовало сбегать, подчиняясь внезапному порыву. Но я чувствовала, что просто взорвусь, если останусь в том доме еще хоть на мгновение.
— Отлично понимаю ваши чувства, — поддержала ее Франческа. — Очень предусмотрительно с вашей стороны было оставить записку. Но я все же пошлю Рошфору весточку, что вы благополучно добралась и сейчас в безопасности.
— Благодарю. Вы очень добры. — Калли озорно улыбнулась. — Без сомнения, завтра рано утром мой брат нанесет вам визит.
Франческа не удивилась, обнаружив, что слова Каландры оказались пророческими. Утром горничная разбудила ее, сообщив, что внизу ожидает герцог.
— Мрачен как туча, — добавила Мэйзи. — Фэнтон не посмел сказать ему, что вы еще не принимаете, а проводил его в главную гостиную. Вид у него такой, что нам бы лучше поскорее привести вас в порядок, а то, сдается мне, скоро он станет ломиться к вам в спальню.
— Не беспокойся, — заверила ее Франческа. — Герцог не посмеет столь грубо нарушить этикет, даже если дом будет охвачен пламенем. В таком случае он скажет: «Потрудитесь сообщить вашей госпоже, что на первом этаже пожар».
Мэйзи захихикала, доставая простое утреннее платье и поднося его своей хозяйке.
— Как скажете, миледи, но предупреждаю вас, он очень угрюм.
Франческа вздохнула. Ее терзало предчувствие, что Рошфор не одобрит затею Калли погостить у нее, пусть лишь и до начала сезона. Несмотря на заверения девушки, она никогда не считала, что герцог найдет ее подходящей компаньонкой для своей сестры. Ей всегда казалось, что герцог считает ее легкомысленной. У Рошфора всегда были более серьезные взгляды на жизнь, чем у нее самой.
Умывшись, женщина поспешно надела платье, выбранное для нее горничной, после чего позволила Мэйзи быстро расчесать ей волосы и собрать их в незамысловатый узел на затылке. Обычно она тщательнее готовилась к приему посетителей, и ей ненавистна была мысль появиться перед Рошфором не в лучшем виде, но она ничего не могла с этим поделать.
Она нашла герцога стоящим у окна в гостиной и смотрящим на улицу. Руки его были сцеплены в замок за спиной. Его темно-синий сюртук и коричневые брюки, как всегда, сидели великолепно, ботинки блестели, галстук был мастерски завязан, а короткие черные волосы безукоризненно уложены. Когда он повернулся к Франческе, она отметила, что Мэйзи не преувеличивала, говоря, что герцог мрачнее тучи. В темно-карих глазах светилась тревога.