Ковчег спасения. Пропасть Искупления
Шрифт:
Когда дверь шлюза открылась, оба стояли, облаченные в скафандры, но с закрепленными на поясе шлемами. Ксавьер из дверного проема показал пальцем на скафандр сочленителя:
– Снимайте и проходите на корабль.
Клавэйн кивнул и сделал, как было велено. В тесной шлюзовой камере снимать скафандр было неудобно, но он все же управился за пять минут, раздевшись до термобелья.
– Надеюсь, дальше можно не раздеваться?
– Да.
Ксавьер посторонился, позволил ему пройти на судно. Оно шло под тягой, гравитация позволяла ходить. Ноги в носках зашлепали по бугристому протектору пола.
– Спасибо! – поблагодарил Клавэйн.
– Не меня благодарите, а ее.
– Ксавьер хотел, чтобы вы оставались в шлюзе до самого Ржавого Пояса, – объяснила Антуанетта.
– Его можно понять.
– Но если попробуете что-нибудь учинить… – угрожающе начал парень.
– Знаю-знаю: вы разгерметизируете все судно, и я погибну, поскольку на мне нет скафандра. Ксавьер, это разумная мера. Я бы на вашем месте сделал то же самое. Можно я вам кое-что покажу?
Парень и девушка переглянулись.
– Что именно? – поинтересовалась Антуанетта.
– Пожалуйста, закройте меня в шлюзе снова.
Те так и сделали. Клавэйн подождал, пока их лица покажутся в окошке, подошел к двери вплотную, приблизил голову на несколько дюймов к механизму замка и панели управления рядом с ним. Закрыл глаза и сосредоточился, вызывая в памяти процедуры, которыми не пользовался уже много лет. Имплантаты зарегистрировали электрические поля, генерируемые контурами замка, нарисовали в воображении картинку из неоново-ярких токов, наложили на изображение контрольной панели. Клавэйн понял логику устройства – и представил нужные действия. Имплантаты начали генерировать сильные поля, подавляя одни токи и усиливая другие. По сути, сочленитель заговорил с замком, взаимодействуя с его управлением. Он давно не занимался подобным, растерял опыт – но задача оказалась по-детски простой. Замок щелкнул. Дверь скользнула в стену, и перед Клавэйном предстали изумленные, напуганные Ксавьер и Антуанетта.
– Разгерметизируйте! – потребовал парень. – Сейчас же!
– Подождите! – Клавэйн поднял руки. – Я сделал это с единственной целью – показать, что способен легко открыть шлюз. Я мог пройти на корабль в любой момент, но не сделал этого. Я хочу, чтобы вы мне доверяли.
– А я хочу прикончить вас прямо сейчас, пока не натворили чего похуже!
– Убив, вы совершите непростительную ошибку. Дело ведь не только во мне. У меня очень важная задача.
– А что вы предложите, чтобы нам не бояться? – спросил Ксавьер.
– Если действительно считаете, что мне нельзя доверять, заварите меня наглухо в металлической камере, – рассудительно посоветовал сочленитель. – Дайте возможность дышать, немного воды, и я проживу до тех пор, пока мы не достигнем Ржавого Пояса. Но, пожалуйста, не убивайте.
– Ксав, мне кажется, он говорит серьезно, – сказала Антуанетта.
Парень тяжело дышал. Клавэйн понял: тот отчаянно боится спасенного паука, считая его невероятно могущественным.
– Вы не сможете запудрить нам мозги! – выпалил Ксавьер. – У нас-то имплантатов нет!
– Я вовсе не собираюсь манипулировать вами.
– И кораблем не будете распоряжаться, – добавила Антуанетта. – С замком вам повезло, но важнейшие системы на корабле – оптоэлектронные.
– Вы правы, – согласился он, протягивая руки ладонями наружу. – На них я не смогу влиять.
– Пожалуй, придется ему довериться, – сказала девушка.
– Да, но если он хоть пальцем… – начал Ксавьер, но не договорил и встревоженно посмотрел на подругу.
Клавэйн услышал резкий прерывистый сигнал из глубины судна.
– Тревога! – воскликнула Антуанетта. – Они близко!
– Баньши, – прошептал Ксавьер.
Клавэйн прошел за парой по лязгающим коридорам до рубки. Оба плюхнулись прямо в громоздких скафандрах в древние амортизирующие кресла, пристегнулись. Отыскивая, за что бы ухватиться, Клавэйн осмотрел центр управления судном. Хотя он сильно отличался от рубки корвета или «Паслена», равно как и само судно очень отличалось от сочленительских кораблей и строением, и свойствами, Клавэйн сориентировался без труда. Это нетрудно, когда за плечами несколько веков плавания на самых разных судах и наблюдения за развитием и упадком космонавтики. Нужно всего лишь отряхнуть пыль с нужных воспоминаний.
– Вот, – определила Антуанетта, ткнув пальцем в экран радара. – Два гада, как и раньше.
Она говорила тихо – наверное, хотела, чтобы услышал только Ксавьер.
– Двадцать восемь тысяч километров, – ответил он так же полушепотом, глянув через ее плечо на цифровой индикатор расстояния. – Приближается на пятнадцати километрах в секунду, траектория – идеальная для перехвата. Уже замедляются, готовятся для финального сближения и абордажа.
– Ага, значит, будут здесь… хм… – Клавэйн быстро прогнал вычисления в голове, – через тридцать-сорок минут?
Ксавьер нехорошо посмотрел на него:
– Кто вас спрашивал, а?
– Я полагал, вам будет полезно мое мнение.
– Клавэйн, вы раньше имели дело с баньши? – свирепо спросил Ксавьер.
– Я лишь несколько часов назад впервые о них услышал.
– Мать вашу, и чем же вы нам поможете, если не знаете ни хрена?
– Ксав, как думаешь, сколько у нас времени, прежде чем они подойдут? – по-прежнему тихо спросила Антуанетта.
– Если обычные маневры – сближение, торможение… тридцать… тридцать пять минут.
– То есть Клавэйн почти не ошибся.
– Угадал, – буркнул Ксавьер.
– Вообще-то, это было не гадание, – возразил Клавэйн, отыскавший складное сиденье у стены, разложивший его и пристегнувшийся. – С баньши я дел не имел, но с абордажем – многократно.
Он решил не пояснять, что часто бывал на стороне атакующих. Ни к чему пугать молодых людей.
– Зверь, ты готов начать маневры уклонения, какие мы раньше делали? – спросила Антуанетта на сей раз громко.
– Юная леди, нужные подпрограммы уже загружены и готовы к немедленному исполнению. Однако есть и серьезная проблема.