Ковчег. Исчезновения — 1.
Шрифт:
— Как же, дадут они, держи карман! За полтора лимона они удушатся! Я вон у себя на бирже… Чтобы простенькую операцию провести, за каждую тысячу должен перед ними на пузе ползать! Это при ихних-то башлях! Смех! Остальные брокеры надо мной только потешаются, что я за каждую копейку жмусь, размаха никакого! Главное, я папам и так, и сяк объясняю: барыши-то будут ваши, чего жаться-то?.. Не понимают!
— Беда… — вздохнул Викентий. — А вообще ты, Христофоша, хорошим делом занят, полезным, тоже хочу его мало-мальски освоить,
— А чего, осваивай. Я тебе книжонок подкину, у меня по биржевым операциям книжонки хорошие, дельные. При твоем размахе еще как пригодится!
Викентий пробурчал:
— Какой размах? Покамест один только замах. Размахнуться вполную папы все одно не дадут.
— А ты, Викеша, в переспективу смотри, — подбодрил его рассудительный Христофор. — Папы-то — они все же, чай, не вечные.
— Оно так… — согласился Викентий. — А книжки эти ты мне вправду дай, буду осваивать.
— Дам, ноу проблемс, — пообещал Христофор. И добавил: — Я, кстати, тоже одну операцию продумываю, лимончиков эдак на двести, на триста. Глядишь, когда-нибудь осуществлю… Эх, папы, папы…
— Да, папы… — согласился с ним Викентий.
Оба примолкли, думая, должно быть, каждый о своих возможных перспективах. Это были подземные жители уже совсем новой формации, и Еремеев теперь не сомневался, что очень скоро под сводами подземелья снова прозвучит: "Король умер. Да здравствует король!" — "Император умер. Да здравствует император!"
В окно наконец ворвался свежий воздух и городской шум, значит, въехали в город. Стало быть, еще примерно час — и проникнут на базу "Ковчега". Знать бы, какую игру собирается вести Нина с хозяевами этого корабля и роль какой пешки предстоит ему, Еремееву, сыграть в ее игре…
Впрочем, у него игра своя: вызволить Иру из плена. Очевидно, для того Нина его и взяла. Мудрая девочка верно все поняла: лишь вызволив Иру, он сможет почувствовать себя свободным…
…Совсем свободным… И тогда…
"Господи, о чем я думаю! — пресек он себя. — Ведь ей шестнадцать лет. Совсем, совсем ребенок!.."
"Пи-пи-пи-пи…" — едва слышно напоминал о себе ее поясок. И несмотря на его смертоносную начинку, Еремеев чувствовал себя на редкость спокойно и уверенно рядом с этой удивительной девочкой. Была невесть откуда появившаяся убежденность, что, уж если она взялась за дело, то в конце концов все закончится хорошо.
И для него, и для Ирины, и для этой девочки, и для всего неизвестно куда катящегося мира в конце концов все-все закончится хорошо.
XIII
Голоса. Путь. Вольный Охотник Ог из племени рефаимов
"Господи!.."
Труд писцов, собратьев моих,
тебе не по нраву!
А ведь они по десять гуров
зерна приносят!
Энлиль готовил людям судьбу,
С тех пор, как всему название дал!
Он, созданный для меня!
Он, созданный для меня!
В темноте
(Конференц-зал на 14-м этаже)
Лирический тенор (чуть слышно). "Явися мне милосерд святый Ангел Господень, хранителю мой…"
Бас. Неужели так-таки ни у кого зажигалки нет, черт побери?
Лирический тенор. Ей-Богу, хоть сейчас не чертыхались бы вы! "…и не отлучайся от мене сквернаго, но просвети мя светом неприкосновенным…"
Бас. Давайте-ка сперва о прикосновенном свете подумаем! Как раз у вас-то зажигалка должна быть, вы же курите, сколь я помню.
Лирический тенор. Бросил две недели назад, врачи запретили. "…и сотвори мя достойным…"
Бас (А part [В сторону, про себя (фр.)]). Здоровеньким помрет…
Лирический тенор. Оставьте! "…и сотвори мя достойным Царствия Небесного…"
Баритон (насмешливо). Да куда уж, кажись! Достойнее не бывает!
Лирический тенор. Во всяком случае, инвалидов не обездоливал… "Все помышление мое и душу мою к тебе возложих, хранителю мой; ты от всякия мя напасти…"
Баритон. Да уж, инвалидов, это мы — ни-ни! Иное дело — здоровеньких…
Драматический тенор. Гспода! Коллеги! Вам не кажется, что сейчас не время заниматься пикировкой? Надо, не впадая в панику, обсудить сложившееся положение. Охрана нам, очевидно, не поможет — наверняка тоже где-то неподалеку блокирована. Однако наше отсутствие должно в конце концов очень многих всполошить!
Бас. Ну, положим, всполошатся — нам от этого легче? Никто ж не знает, где мы. И связь, как мы убедились, не работает. Влипли по полной программе!
Драматический тенор. Быть может, кто-то все-таки сказал, куда он отправляется? Секретарше или, к примеру, своим домашним?
Голоса:
— Разглашение гостайны?
— Лично я — никогда!
— Да, сомнительно, чтоб кто-нибудь…
— По мне даже и не спохватятся — для своих я сейчас на Алтае охочусь.