Шрифт:
Иван Кузнецов
Ковчег
Аннотация
Чудовищное наводнение превратило Самару в Атлантиду XXI столетия. Разрушена плотина Жигулевской ГЭС, город практически полностью ушел под воду. Многие погибли, не успев пробудиться от анабиоза…
Николай Климов очнулся на последнем этаже торгового комплекса. Повезло. Вместе с группой выживших он выбирается из затопленного города. Но неумолимое время и водная стихия — не самое страшное. Гораздо опаснее — человек. Ведь вода вскоре спадет, и далеко не все уцелевшие захотят работать, чтобы наладить жизнь.
Удастся ли созданной из осколков общества коммуне возродить город? Получится ли у тех, кто сохранил
Николай уверен: стоит.
Ведь сквозь руины опустошенной Самары проступают черты нового, живого города.
Ковчег
Пролог
Глава 1
* * *
* * *
* * *
Продолжение следует…
Иван Кузнецов
Ковчег
Книга взята сhttp://post-apocalypse.ru
Аннотация
Чудовищное наводнение превратило Самару в Атлантиду XXI столетия. Разрушена плотина Жигулевской ГЭС, город практически полностью ушел под воду. Многие погибли, не успев пробудиться от анабиоза…
Николай Климов очнулся на последнем этаже торгового комплекса. Повезло. Вместе с группой выживших он выбирается из затопленного города. Но неумолимое время и водная стихия — не самое страшное. Гораздо опаснее — человек. Ведь вода вскоре спадет, и далеко не все уцелевшие захотят работать, чтобы наладить жизнь.
Удастся ли созданной из осколков общества коммуне возродить город? Получится ли у тех, кто сохранил человечность, выстоять против озверевших бандитов? Стоит ли игра свеч?
Николай уверен: стоит.
Ведь сквозь руины опустошенной Самары проступают черты нового, живого города.
Иван Кузнецов
Ковчег
Пролог
За окном раскинулось море. Покрытая пегими хлопьями пены вода стучалась в окна, вползала в подъезды, взбиралась по ступеням эскалаторов. Застрявшие в вечной пробке автомобили давно скрылись в темной глубине. Лишь одинокий троллейбус, словно пытаясь удержаться на плаву, продолжал цепляться за провода усиками антенн.
Улицы таяли в пелене дождя. Ровные, откалиброванные на небесах струи рушились бесконечным потоком, покрывая водную гладь мириадами оспинок. Ни грома, ни молний, ни даже самого слабого ветерка. Только бесконечная серая хмарь и застывший во времени город.
Странно, я представлял конец света совсем иначе: разверзшаяся бездна, карающий огонь с небес, божественный свет, отделяющий праведников от грешников. Что угодно, только не вода, лениво, пядь за пядью, поглощающая землю. В век небоскребов и авианосцев это выглядело нелепым архаизмом, но, видимо, в небесной канцелярии предпочли проверенное решение. Все равно спасаться от потопа некому.
Я отошел от окна. На что там смотреть?
Пройдет час, два, день — картина останется прежней. Разве что вода поднимется немного выше, отвоюет себе еще несколько ступенек или даже этаж. Но мне-то какое до этого дело?
Конечно, можно встать, преодолев отвращение, спуститься вниз, разбить стекло и выбраться наружу. До дома не так далеко: вплавь минут тридцать. Квартира на девятом этаже, ее не затопило. В холодильнике есть продукты — вчера вечером я зашел в магазин. Потом, когда вода доберется до моих окон, можно построить плот и отправиться в Жигулевские горы. Или на юго-восток, к Памиру, если Жигули окажутся недостаточно высокими. А если вода съест и семитысячную гряду, можно податься еще дальше, в Тибет, к девятикилометровому Эвересту.
Возможно, это моя судьба, возможно, я — Ной новой эпохи. В конце концов, я — последний оставшийся в живых…
Я опустился на каменный пол и прислонился к бортику эскалатора.
Бессмысленно, все бессмысленно. Я не герой, не святой и не счастливчик, вытянувший единственный выигрышный билет. Когда вокруг мертвый мир, жизнь не дар, а проклятье.
Я не понимал, что произошло, да и кто бы на моем месте понял.
Минуту назад я осматривал новые английские смесители, болтал с продавщицей Дашей и уже готовился записать ее телефон. А потом все изменилось. Я лежал на полу, а рядом лежала Даша. Ни пульса, ни дыхания. Моя спортивная сумка превратилась в пыльный сугроб, зажатый в руке мобильник молчал. В комнате висел тяжелый гнилостный запах, от которого желудок сжался, норовя вытолкнуть легкий завтрак.
Я обошел этаж. В секциях царил полумрак, электричества не было. Большинство отделов закрыто: «Скала» переживала не лучшие времена. В оставшихся магазинчиках — три продавщицы: одна за столиком перед компьютером, две на полу. И охранник, рядом со сломанным эскалатором. Я не врач, но для того чтобы проверить пульс, большого ума не требуется. Пульса не было. Ни у кого.
Я решил спуститься, и меня чуть не вывернуло наизнанку. Тела лежали и на третьем этаже, только выглядели они куда страшнее — полуразложившаяся масса, кое-как набитая в рубашки и джинсы, содранная с лица и рук кожа. А еще я понял, откуда шел тот самый тошнотворный запах гнили, как понял и то, что на нижних этажах все будет еще хуже.
Взлетев наверх и кое-как отдышавшись, я подошел к прозрачной стеклянной стене и впервые увидел затопленный город, в котором не осталось живых людей.