Ковчег
Шрифт:
— Николай. Коля.
Рука охранника дрожала. Он бодрился, но было заметно, что странный сон не пошел ему на пользу.
— Я не умею плавать. — Тамара испуганно посмотрела на меня.
Я перевел взгляд с Тамары на едва живую Ильсию, на вспотевшего от пятиминутной прогулки Сан Саныча.
Выбраться вплавь в их состоянии нереально.
— Сделаем плот.
— Что? — удивленно посмотрел на меня Сан Саныч.
— Плот. Обычный плот. Здесь полно дерева. В соседнем отделе продают двери. Двери, кухонные гарнитуры, доски для отделки. Кажется, я видел ДСП. Здоровенные, как раз для плота. Свяжем вместе, спустим на воду, найдем что-нибудь, чтобы грести. В крайнем случае, разломаем пару шкафов.
* * *
— Эта немного полегче. — Сан Саныч придирчиво осмотрел дверь и перешел к следующей.
На поверку двери оказались тяжелыми, намного тяжелее, чем я думал. Конечно, они не утонут, но и большой вес на воде не удержат. И главное, их было мало. Даша сказала, что в отделе выставлены только образцы. После заказа продукцию доставляли напрямую со склада.
Оставалась кухонная мебель и древесно-стружечные плиты, но после осмотра дверей оптимизма поубавилось. ДСП весили будь здоров, а доски, из которых собирали шкафы и тумбы, были слишком узкими или короткими. Будь у нас инструменты, мы бы, наверное, смогли сбить их вместе. Но инструментов не было.
— Надо идти вниз, искать там. — Сан Саныч повернулся к девушке. — Дарья, ты останешься тут. Будешь за старшую. Мы скоро вернемся.
— Можно я пойду с вами? — умоляюще посмотрела на меня Даша.
— Не надо. — Я вспомнил гниющие тела внизу и ощутил тошноту. В отличие от нас, девушки мертвецов не видели. — Даша, не волнуйся, мы ненадолго. Просто осмотрим здание, а потом вернемся и расскажем, что нашли. Слушай… — я замялся, — у тебя есть духи?
Даша посмотрела на меня с удивлением, а вот Сан Саныч понял сразу и кивнул.
Девушка порылась в сумочке, вытащила флакончик «Кензо». Несколько секунд она недоуменно смотрела на флакон, потом отвинтила крышку и понюхала.
— Кажется, я пролила. — Даша недоуменно заглянула в сумку, перевела взгляд на меня, словно ища объяснение, как такое возможно. — Он пустой… Подождите, я сейчас.
Мы вышли в холл следом. Даша стояла рядом с Тамарой, рыжеволосая продавщица рылась в сумке.
— Вот, держите. — Тамара протянула черный флакон «Кристиан Диор». — А зачем вам?
— Там внизу… — Я запнулся, не зная, как лучше объяснить.
— Трупы там, девчонки, — сказал Сан Саныч. — Много их. И гниют. Вы, девчонки, пока тут посидите. За нами идти не надо. Смрад там.
Тамара прижала руку ко рту. На глазах Даши выступили слезы. Ильсия что-то беззвучно зашептала.
Некоторое время я безуспешно пытался соорудить маску из носового платка, потом плюнул, стянул футболку и начал рвать на полосы. Ткань лопнула мгновенно, словно это не фирменный «Найк», а «бумажная» майка с рыночной распродажи. Оторвав две ленты, я смочил их Тамариными духами, протянул одну Сан Санычу, другую повязал сам. Я не был уверен в том, что аромат духов полностью перебьет трупный запах, но уж лучше так.
Оставив девушек, мы спустились по застывшему эскалатору.
На третьем этаже было прохладнее, в спину ударил ветерок. Я обернулся и сразу обнаружил его источник: в стене зияла дыра. Большие стеклянные панели были выбиты, алюминиевые рамы разорваны и согнуты так, будто снаружи ударил тяжелый стенобитный таран. Только вот находились мы на третьем этаже. И ничего похожего на таран рядом с проломом не было.
Прямо под разбитыми окнами лежало тело женщины. Возраст не определить, да я и не слишком пытался. К горлу мгновенно подступил комок. Шею и руки женщины словно изрезали маникюрными ножницами. Крошечные ранки превратились в сплошную сетку. Местами кожа, не выдержав, расползлась, местами была скрыта под толстой кровавой коркой.
— Птицы, — глухо проговорил Сан Саныч. — Залетели и поклевали.
Я отвернулся.
В холле третьего этажа мы нашли еще троих. Им досталось меньше, но было видно, что птицы добрались и до них. Еще несколько человек лежали в отделе бытовой техники. От холла его отделяли стеклянные стены, и пробраться внутрь пернатым не удалось. Впрочем, вздувшиеся синие тела выглядели немногим лучше.
Внутрь мы заходить не стали. Прошли на галерею, где располагался небольшой мебельный магазин, и сразу увидели выстроенные вдоль стены древесно-стружечные плиты — тяжелые, под полсотни кило весом каждая. Вряд ли, даже сложенные вместе, они удержали бы на плаву одного человека, что говорить о пятерых.
Я почувствовал, как отступившая было апатия навалилась с новой силой. Мы по-прежнему оставались в ловушке. Идея плота представлялась сейчас до ужаса нелепой. Как она вообще могла прийти в голову? Мы не в мире Тома Сойера и Робинзона Крузо. Мы в полузатопленном, набитом разлагающимися трупами торговом комплексе. И половина выживших едва стоит на ногах.
— Идем, — подтолкнул меня в сторону эскалатора Сан Саныч. — Вниз.
Глаза закрыла багровая пелена, накатила слепая, жадная, жаждущая чужой крови злость. Я стряхнул с плеча руку, резко обернулся, намереваясь врезать по морде. Охранник отшатнулся. Он был ниже меня на полголовы, хотя и не уступал в весе. Случись драка, наверное, он стал бы серьезным противником. Но после странного пробуждения Сан Саныч и ходил-то по стеночке, что говорить о махании кулаками. К тому же, когда перед тобой молодой мужик за метр девяносто ростом, четверть века посвятивший спорту, невольно задумаешься, прежде чем переть на рожон.
Секундная вспышка ярости угасла столь же внезапно, как возникла. Снова навалилась апатия. Я стиснул зубы. Буркнул:
— Извини.
Спускаться на второй этаж не хотелось. Ну, найдем мы еще пару деревяшек, толку-то?
— Там инструменты кое-какие продаются, — пробубнил Сан Саныч сквозь маску-повязку. — Недавно открыли отдел. Есть еще один, на первом этаже. Там всё: от ломов до бензопил. Но его наверняка затопило.
Я постоял немного, словно взвешивая слова. На самом деле в голове была ватная пустота. Сан Саныч говорил правильные вещи, но никакого желания воплощать их в жизнь не было. В конце концов я все же взял себя в руки, кивнул и, пересилив отвращение, спустился вниз.
Охранник, держась на небольшом расстоянии, двинулся следом.
Первое, что бросалось в глаза, — вода. Она залила второй этаж тонким слоем. Кое-где проглядывали сухие островки, местами собрались лужи — ровный каменный пол на поверку оказался не таким уж ровным. Стены здесь не пострадали, а вот мертвых было намного больше: семь человек в холле, полдюжины в отделе электроники, еще столько же в компьютерном ¬напротив.
Меня снова начало мутить. То ли духи, которыми я смочил импровизированную маску, выветрились, то ли трупный запах был настолько силен, что пробивался даже сквозь повязку. Впрочем, удивительно, что я вообще мог дышать. В отличие от третьего этажа здесь не было и малейшей вентиляции.