Кожеед
Шрифт:
В дверях ее догнал Васин. Молодой здоровый красивый… Слоненок. Сегодня он тоже был в форме СК, с погонами старшего лейтенанта юстиции.
– Чуть не забыл! Юрьевна, подожди минутку.
Васин полез в карман форменных брюк и вытянул визитку. Слегка помятую.
– Это что?
– Юрьевна насторожилась.
– Ты же просила?
– удивился Васин наивно.
– Телефон той… свидельницы… Ну, ноги у нее еще от ушей… розовая такая, помнишь?
– А!
– Юрьевна вспомнила. Верно, она же сама направила Васина по ложному следу.
Визитка. Белый прямоугольник.
Юрьевна протянула руку и взяла визитку. Даже отсюда она чувствовала слегка пряный цветочный аромат.
Интересно, как у длинноногой пахнет кожа? “Я бы не прочь узнать”.
– Спасибо, Саша, - сказала Юрьевна. Спрятала визитку в карман формы. Сегодня она тоже была при параде, отглажена и отуютюжена. Все, как Максимычу нравится.
Сейчас начальник сидел и уже два часа слушал допрос Дениса. Чтобы ни говорили про Максимыча, но следак он в прошлом был великолепный.
Денис вышел через несколько часов, совершенно разбитый и измочаленный. Юрьевна ждала его со стаканчиком кофе.
– Пошли покурим, - сказала она.
– Вы же не курите?
– удивился Денис. Он взял стакан, жадно отпил.
– Ты тоже. Просто подышим воздухом.
Они вышли из здания СК, остановились на крыльце. Денис вдохнул полной грудью и закашлялся. Сегодня было пасмурно, хотя и без дождя. В воздухе разливался запах мокрой травы и свежести. Они дошли до угла здания и свернули. Курилка была в углу, в беседке, в окружении деревьев. Кто-то оставил жестяную банку-пепельницу прямо под надписью “НЕ КУРИТЬ”.
– Мой отец теперь в безопасности? Верно?
– спросил Денис.
Юрьевна покачала головой. Нет.
Денис вскинулся.
– Что?! Но я же…
– Ты так и не понял?
Лицо у него изменилось. Вытянулось, обострилось, желваки заходили.
– Что я должен был понять?!
– Денис сжал кулаки. “Если он сейчас врежет мне..,” Она оборвала эту мысль.
– Нельзя делать ничего, о чем просит, приказывает или пусть даже на коленях умоляет социопат. Потому что, если ты говоришь “да”, это значит, что с тобой можно сделать все, что угодно, - Юрьевна подняла голову, жестоко улыбнулась.
– Маньяки никогда не останавливаются, для них нет границ.
– А я…
– А ты в итоге сделал то, что Кожеед хотел. Дал сигнал, что ты жертва. Понимаешь, Денис? Что ты слабый. А еще ни один социопат не смог устоять перед запахом беззащитной жертвы.
– И это значит… - Денис не договорил. Он вдруг понял, как его использовали. В глазах появилось холодное яростное пламя. Бешенство. Юрьевна даже отступила на шаг. “То, что надо”, подумала она. “Не теряй этот настрой”.
– Он придет за тобой, - сказала Юрьевна спокойно и насмешливо.
– И скорее всего, за твоим отцом тоже. Это не новость.
– Но…
– И это прекрасно.
Пауза. Лицо Дениса побледнело.
– Что-о?!
Часть 2. Глава 31. Судьба оператора
Спустя две недели. Бар в старой части города.
Мягкий ритм кул-джаза, “холодного” джаза, стучал в висках, отдавался в сердце. В отличие от современной музыки, которую надо чувствовать пятками, джаз всегда звучит где-то внутри, в глубине тебя. Словно резонирует душа. Сергеич поднял стакан, посмотрел сквозь него на свет.
Кажется, это уже шестой бокал? Или седьмой? Он сбился со счета.
Мир окрашивался в теплые тона шотландского виски. Скотч. Самый дешевый. Можно было, конечно, взять в алкомаркете бутылку Teacher’s или даже Bells, не так он страшен, пивали и хуже, и отправиться домой. Это гораздо бюджетней, чем в баре. Гораздо. Но там нет этого сбитого ритма, замирания сердца, этой атмосферы, этой пронизанной светом полутьмы, этого мягкого абриса предметов и людей, словно ты видишь все через хороший антикварный объектив. Cookie’s eye. Словно ты в старом голливудском фильме, и вокруг твои друзья. Какая-то вечеринка 50-х, и все тебе рады. Феллини? Антониони? Да нет, Антониони все же более холодный… И еще бокал виски.
А дома ты в любом случае окажешься наедине с собой. Кому это надо? Кому…
Сергеич поморщился. “Не мне, явно”. Снова взял стакан и настроился на звучание музыки. Вот-вот… Он поймал ритм и вбросил виски в себя одним комком. Виски был теплым, дымным, торфяным – и родным.
Немного резковат. Шотландцы не портят виски льдом. «И я их понимаю».
Сергеич сидел за дальним столиком, на своем обычном месте в углу. Отсюда ему была видна барная стойка и, черт побери, телевизор над ней. Вот уж без телевизора он бы сейчас легко обошелся! Сергеич выбрал из тарелки и съел последние орешки.
И вдруг он увидел ее… и даже на мгновение протрезвел. На экране мелькнула Анфиса, «золотце». Причем эти кадры явно сняты его, Сергеича, рукой…
Сергеич напряг слух, но ничего не расслышал. Живая группа джазменов ушла на перерыв, и он внезапно сообразил, что по телевизору идет большая передача, посвященная делу Доктора Чистоты. Громкое дело.
Сергеич подосадовал. Чтобы слышать звук, он встал и стал пробираться к стойке, лавируя между людей. По случаю пятницы в баре было многовато. Сергеич добрался и поставил стакан на стойку. Тук.
Молодой бармен в бархатной жилетке обернулся.
– Сделай погромче, - попросил Сергеич. Бармен перестал вытирать стакан, поднял брови. Молодой, виски выбриты асимметрично, полосками. Челка, борода. И маленький пучок на затылке. «Пидорский», желчно подумал Сергеич.
«Странно, у этих молодых, даже мимика другая, - подумал он.
– Более… западная. Мимика с акцентом».
– Хочешь смотреть новости – пиздуй домой, алкаш, - ответил бармен.
– Чего?!
– он вскинул голову.