Козырная дама
Шрифт:
— С. Севрук — это настоящая фамилия корреспондента или псевдоним?
— Настоящая.
— У него все в порядке?
— Вроде бы… А почему вы спрашиваете?
— Он опубликовал такие опасные заметки…
— A-а! Было дело, зимой, кажется… Но с ним-то ничего не случилось, хотя и звонили по телефону, угрожали, «советовали» сменить тему, а вот друга его с работы выгнали. Он в милиции работал и поставлял Сереге интересные факты.
— Интересного здесь мало, больше печального… — сказала Зоя Иннокентьевна. — Здесь написано, что в прокуратуре
— Встречались пару раз.
— Не знаете, какого он возраста?
— Точно не скажу, примерно ваших лет. Может, чуть помоложе… А почему это вас заинтересовало?
— У меня был ученик Казанцев. Вот и подумала, не он ли это?
— Вряд ли, — ответил Локотунин. — В нашей школе учился Максим Казанцев. Сейчас он занимается компьютерами, открыл свою фирму — продажа, обслуживание, гарантийный ремонт. Наша газета о нем как-то даже писала. — Но причину интереса Зои Иннокентьевны понял. — Собираетесь обратиться в прокуратуру? — спросил он.
— Пока не решила, но не исключено, что пойду к этому Казанцеву.
— А есть ли смысл? — засомневался Локотунин. — Прокуратура расследует преступления сложные, кровавые, связанные с трупами, киллерами, бандами. Боюсь, вас даже слушать не захотят.
— Может, вы и правы, — неохотно согласилась Зоя Иннокентьевна и тут же добавила: — А может, и нет. Попытаться во всяком случае стоит.
— Как знаете… — Локотунин неопределенно пожал плечами и принялся нещадно править чью-то статью, лежащую на его редакторском столе.
Зоя Иннокентьевна снова углубилась в подшивку газеты. Наконец она перевернула последнюю страницу, поблагодарила редактора за помощь, распрощалась и ушла.
Фамилию следователя прокуратуры Казанцева она на всякий случай выписала в свой блокнот, хотя Локотунин и не советовал.
Выпроводив Зою Иннокентьевну, Локотунин развернул вращающееся кресло и задумчиво посмотрел на свой портрет на стене, будто ища у него поддержки, будто советуясь, как лучше поступить. Совет, видимо, каким-то невероятным образом был получен, потому что Локотунин решительно повернулся обратно к столу и, не медля, не откладывая на потом, набрал по памяти хорошо знакомый номер. Послушав некоторое время доносившиеся длинные гудки, он положил трубку, порылся в бумажных завалах на столе, вытащил оттуда записную книжку, сверился с ней и снова потянулся к телефону.
На этот раз на том конце провода отозвались сразу.
— Вот! — сказал в трубку Локотунин. Это было его собственное изобретение — слова «алло» или «да», которыми обычно начинаются телефонные разговоры, казались банальными, и он придумал говорить вместо них «вот!». Это было классно — его узнавали сразу.
— И тебе вот! — засмеялся собеседник Локотунина.
— Ко мне тут дама приходила…
— Пиковая?
— Нет, светлая, может, бубновая, может, червовая, — ответил Локотунин. — Но мысли у нее пиковые. И, что особенно интересно, все насчет трефового короля с ушами…
— Кончай базар, если есть дело,
— Моя бывшая учительница. Зовут Зоя Иннокентьевна, а фамилия ее… — последовала эффектная пауза, — Белобородова. Тебе это о чем-нибудь говорит?
— Может, говорит, а может, и не говорит… Так что хотела твоя дама?
— У нее имеется история о том, как ее племянника обманом втянули в одну фирму, которой он якобы нанес колоссальные убытки, а в погашение предложили отдать квартиру…
— А ты тут при чем? Почему она приходила к тебе?
— Такая уж у меня профессия — я всегда «при чем», — усмехнулся Локотунин. — Моя учительница хотела, чтобы я написал статью об этом и напечатал ее в газете.
— Ну а ты что?
— Во-первых, отговорил от публикации…
— А во-вторых?
— Во-вторых, узнал в одном из описываемых ею негодяев хорошего человека. Да и как было не узнать? Слишком уж много у него индивидуальных особенностей…
— Каких особенностей?
— Не хочется никого обижать, но у некоторых людей случаются очень запоминающиеся уши.
— И что она намерена делать?
— Действовать, ходить по инстанциям, бороться… Она уже побывала в городской администрации, у нас в редакции, в милиции. Собирается идти в прокуратуру, к Казанцеву. Зоя Иннокентьевна — человек простой, а у простых людей еще не утрачена вера в то, что их милиция их бережет.
— Ладно, разберемся, кто кого бережет… А за звонок спасибо.
— Спасибо мало… — засмеялся Локотунин. — Отдашь должок борзыми щенками.
Закончив разговор, Локотунин улыбнулся собственной крутизне.
— Молодец, съешь соленый огурец! — похвалил он себя. Да, действовал он не без корысти. Ну и что? Где они теперь, бескорыстные? Грызут сухую черную корочку. Ну и пусть себе грызут, если ума нет…
* * *
С утра Зоя Иннокентьевна несколько часов кряду проторчала в городской администрации, ожидая начальника жилотдела. Секретарша, смазливая девица в короткой юбке, вначале морочила голову о том, что Сан Саныч задерживается, но будет с минуты на минуту, затем раздраженно отмахивалась: «Ждите, если хотите! Или не ждите… Я его временем не распоряжаюсь!» — а потом и вовсе молчала, недовольно зыркая на заглядывающую время от времени в приемную назойливую посетительницу.
Зоя Иннокентьевна поначалу хотела во что бы то ни стало дождаться начальника, но потом почувствовала такую злость, униженность и обиду, что плюнула на все и поехала к Аллочке.
Еще две недели назад они сговорились, что Зоя Иннокентьевна отвезет ее на своем «Запорожце» на вокзал. Аллочка собиралась в отпуск, навестить родственников в Ивановской и Нижегородской областях. Времени до поезда было достаточно, и Аллочка стала показывать подруге гостинцы, накупленные для многочисленных племянников, племянниц и троюродных тетушек.