Козырная карта Апокалипсиса. Часть 2
Шрифт:
— Да, лэр Веккьони, вы всегда можете сослаться на мое требование, если вам это поможет, — с легким сочувствием в голосе произнес ректор.
— Что происходит? — поинтересовалась я, дергая Фредо за рукав. — У тебя неприятности в семье?
— Скорее у меня лично, — ответил, кривовато улыбнувшись Фредонис, а потом, гораздо тише, добавил: — И я не очень представляю, как буду их улаживать в связи с моим новым… эм… статусом. Но вы не переживайте, лэра…
— Если сейчас скажешь, что меня это не касается, количество драконов в этом мире сократится на одного, — грозным шепотом пообещала я.
— Так
— С кем?! — не то чтобы меня внезапно потянуло поскандалить, просто не люблю, когда от меня отмахиваются, и вообще… — Кто я для тебя? Можешь не говорить, просто для себя реши и…
Фредонис, очень осторожно взяв меня за руку, сжал мои пальцы и, наклонившись почти к самому уху, уточнил:
— Лэра, вы на коронации собираетесь присутствовать в мужском костюме или в платье?
Я презрительно фыркнула, передернула плечами и вслух возмутилась:
— Дурацкий вопрос! Конечно же, в костюме…
— То есть отцу я вас представлю как лэра Рина, и, как вы понимаете, мои отношения с вами не смогут быть использованы в качестве аргумента против моего брака.
— А если я приду в платье? — обреченно поинтересовалась я.
— Тогда возникает другой интересный нюанс, лэра. Вы позволите мне представить вас как свою невесту? И как к этому отнесется ваш второй потенциальный жених? И как потом в обществе будут относиться ко мне, когда выяснится, что вы встречаетесь одновременно и со мной, и с другим мужчиной? И… — тут жаркий торопливый шепот стал более спокойным и ровным: — Я ценю то, что вы готовы ради меня пожертвовать своей конспирацией, лэра. Но у меня есть долг перед семьей, который придется выполнить. Я давно решил, кто вы для меня, и даже готов смириться с присутствием рядом с вами другого мужчины. А готовы ли вы к тому, что мне придется жениться на другой женщине?
Глава 33. Не бывает неразрешимых ситуаций, есть неприятные решения
Ступор? Кажется, так называется это состояние, когда и слов нет, и дар речи пропал. Придушить или обидеться? Обидеться и придушить? Или придушить, а потом уже пообижаться? И-и-ять, убиться плеером, честное слово! Какая другая женщина?!Фредо внимательно посмотрел на меня, вздохнул горестно-обреченно, приготовился что-то сказать, но тут лэр Тестаччо вновь натянул на лицо маску безэмоционального робота и обратился к Натану:
— У меня есть просьба к будущим правителям Хитхгладэ. Дозволено ли будет ее озвучить?
Я чуть не поперхнулась, а потом прикинула, что, вполне возможно, мне тоже скоро этот церемониальный цирк устраивать придется. Общественность не оценит рубаху-парня, нарушающего все традиции, даже если он — девушка. Разволновавшись, представив себя во дворце, в окружении толпы придворных, я схватилась руками сразу за обоих своих парней и почувствовала, как Ним успокаивающе сжал мои пальцы, а Фредо ласково погладил меня по запястью. Уф… Сразу стало легче. Натан кивнул, с таким лицом, словно всю жизнь только и делал, что выслушивал просьбы от поданных, при этом
— Мы готовы выслушать.
— Благодарю Вас, Ваши Величества, — ректор низко поклонился, приложив правую руку к груди. — Я прошу у вас дозволения лично провести казнь бывшего друга и соратника. И донести потом Совету, что он погиб достойно, защищая границы нашего мира от зла, а не как предатель… — тут лэр Тестаччо несколько раз покашлял, словно у него внезапно пропал голос. — Род Алюменио много веков честно служил стране и короне. Под опалу попадет очень много достойных магов-целителей, и это будет ощутимой потерей…
— Мы дозволяем, — произнес Натан, переглянувшись с Анаэлем. — Мы согласны, что семья этого человека невиновна в его предательстве.
— Благодарю Вас, Ваши Величества, — ректор вновь поклонился. — Дозволено ли мне будет узнать, в чем обвиняют эту женщину, и собираетесь ли вы отвезти ее на суд Совета? Если она будет продолжать жить, то я прошу дозволения позаботиться о ней и удалить из ее памяти наш разговор.
Тут я вновь дернула Фредо за рукав, привлекая его внимание, и зашептала:
— А что это еще за суд?.. — мне, вообще, все сказанное о Бахати не очень понравилось, но уточнять я решила поэтапно.
— Совет не только принимает решения, но и судит, если преступник или его вина этого достойны. А эта лэра совершила преступление против страны и мира. Ее и ее опекуна приговорят к смертной казни.
— Но у нее нет опекуна… — я скосила взгляд на Анаэля. — Вернее есть, но казнить его будет довольно затруднительно.
— У нее есть эсне Адвара, — хмуро напомнил мне Фредонис. — Это не совсем правильно, но суд может признать дееспособную независимую лэру, преподающую в Академии, опекуном.
Странный мир, странные законы…Я принялась прокручивать у себя в голове зудящую взаимосвязь между позором на род опекуна, позором на всю семью и даже испугалась, когда до меня внезапно дошла одна простая истина. Если магичек признают отдельным родом, а так, скорее всего, и будет, — они же все время вместе, словно семья… то… одна дура сейчас испортит им всю преподавательскую карьеру, да еще мнение общественности, опять же, шум, гам, скандал, позор. Мужчины используют это, чтобы убрать природниц из Академии, все гендерные нововведения песцу под хвост. Но, главное, больше всего жаль Адвару — вдруг ее, и правда, признают опекуном? Или она сама из чувства ответственности себя им назначит. Или Бахати, из мести…Черт! А что делать то?
От размышлений меня отвлекло переругивание Натана и Анаэля.
— …надо всех казнить здесь, — спокойным тоном, как будто речь не шла о двух жизнях, произнес демон.
Меня внутренне передернуло в очередной раз. Одно дело убить человека в пылу боя, когда адреналин в крови, а разум в отпуске, и совсем другое… Да мне даже этого старика Сеттимайо было немного жаль, а уж Бахати тем более. Нет, умом я понимала, что это будет правильное решение, ведь девушка совершенно осознанно собиралась принести Адама в жертву ради собственной выгоды. И суд все равно приговорит ее к смертной казни, просто при этом еще и остальные природницы могут пострадать… Но…