Козырной день
Шрифт:
– Да особенно-то и докладывать нечего, – начал сержант. – Дело в том, что я, вроде, видел этого…, длинного, которого ищем.
– Где? – выдохнули едва ли не все, сидящие за столом. Можно было ожидать чего угодно, но чтобы вот так просто пришел человек и доложил, что видел… На это и надеяться боялись.
– Где вы его видели? – спросил Зобов, стараясь говорить спокойно.
– Это… У себя дома, – сказал сержант и замолчал, ожидая следующих вопросов.
– Когда?
– Вчера. Утром.
– Обстоятельства?
– Это… Пришел, постучал… Я вышел. Спрашиваю, чего нужно. Он вроде того, что удивился, когда меня – увидел, вроде того, что ожидал увидеть другого… Говорит, Дергачев нужен. Тот самый Дергачев, Анатолий… Который погиб.
– Почему же он пришел к вам?
– Я тоже думал… А потом догадался. Все очень просто. До меня именно в этой квартире жил Дергачев. Вот парень и пришел. – Он, видимо, надеялся, что Дергачев и поныне там живет. Я так думаю.
– Вы дали ему новый адрес Дергачева?
– Дал, – кивнул сержант. – Кто ж знал, что так все кончится… Дергачев, когда переселялся в дом к старику Жигунову, приходил несколько раз за вещами… Вот тогда мы с ним и познакомились, тогда он мне и сказал, где будет жить.
– Так, – протянул Гурьев, удовлетворенно оглядывая всех. – Так. Это уже кое-что, а, Виктор Алексеевич? – улыбнулся он Белоусову. – Проходите, сержант. Садитесь. Будем говорить подробно. В котором часу он приходил?
– Утром. Часов в десять… Я так думаю. Перед этим я дежурил, торопиться мне было некуда… Откровенно говоря, еще спал. А тут он. И по описанию все сходится. Я бы еще добавил это…, усики.
– Большие? – быстро спросил Белоусов, который сам носил усы, большие, чуть закрученные, настоящие усы. И, надо понимать, разбирался в их форме, размере, характере.
– Да нет, какие там большие, – сержант махнул рукой. – Их, в общем-то и усами назвать нельзя…, так, пушок. Знаете, как бывает, когда человек еще и не брился… Молоденькие, жиденькие усики. И это… Шарф. Пушистый такой, хороший шарф.
– Цвет?! – почти выкрикнул Белоусов.
– Это… Зеленый.
Общий вздох облегчения всколыхнул воздух небольшого кабинета.
Сержант сказал все, что знал и его можно было отпустить. Он подтвердил предположения о пятом, подтвердил словесный портрет, более того, дал важные дополнения – зеленый шарф и жиденькие усики. Положение, казалось бы, исчерпано. Однако, за исчерпанностью и начинается то, что можно назвать истинным мастерством, интуицией, настойчивостью, собственно то, что отличает исполнителя от человека творческого, который в самом простом, очевидном, на ровном месте находит новые и новые возможности.
– Так это… Я пойду? – спросил сержант.
– Нет – коротко бросила Засыпкина. – Каким он вам показался? Голодным? Злым? Может быть, горел нетерпением побыстрее увидеть Дергачева? Постарайтесь припомнить. Даже не припомнить, постарайтесь задуматься об этом.
– Скорее усталым, – ответил сержант. – Я так думаю. Он огорчился, что не застал Дергачева. Вроде того, что Дергачев мог его выручить. Он даже растерялся. Так мне показалось. Начал расспрашивать, где тот живет…
– Зачем он искал Дергачева? Убить хотел? Свести счеты? Одолжить денег? Повидать старого друга?
– А кто его знает! – рассмеялся сержант.
– Нет-нет, подождите, – остановил его Гурьев. – Здесь ничего смешного нет. Я не спрашиваю, как было на самом деле. Этого вы не знаете. Я спрашиваю, как вам показалось.
– Показалось? – сержант склонил голову к одному плечу, к другому. – Непохоже, чтоб он его убить собирался, нет. Он спрашивал о нем, как о знакомом, к которому хотел обратиться с просьбой, привет от кого-то передать… Что-то в этом роде.
– Парню нужен был только Дергачев, или же вам показалось, что ему может помочь и другой человек?
– Он спросил, где я работаю, почему оказался в этой квартире. Спросил, где работает Дергачев… Когда я начал отвечать, парень перебил меня… А, говорит, там же, где и прежде… Я хотел объяснить, как найти Дергачева, но он сказал, что не надо, дескать, сам знает.
– Стоп! – воскликнул Белоусов. – Он знал не только, где работает Дергачев, но и как найти его на работе?
– Да, я так думаю.
– То есть, он знает город?
– Когда я сказал, что Дергачев живет за железнодорожным переездом на улице Кутузова, он кивнул, мол, знаю. И вообще, похоже, он в нашем городе не чужой человек.
– Сколько вы живете в нынешней квартире?
– Почти два месяца.
– Значит, мы можем предположить, что этот парень примерно два месяца не видел Дергачева. Пришел он к вам утром, в рабочий день. К Дергачеву на работу, в центр города, в жековский подвал он почему-то не поехал, хотя найти его проще всего было именно там.
– Помнится, когда мы с ним поговорили, он пошел к автобусной остановке, – сказал сержант.
– Он был с чемоданом, портфелем, сумкой?
– Нет-нет, в руках у него ничего не было.
– Можно предположить, – сказал Белоусов, – что этот парень жил здесь, но не менее двух месяцев назад выехал и сейчас почему-то избегает появляться в центре города. Но к Дергачеву, на новое его место жительства, он все-таки пришел. Младший Жигунов утверждает, что парень долго ждал Дергачева… Значит, уговора о встрече не было.
– Именно в этот день, девятого марта, Дергачев продавал золото, – проговорил Зобов.
Так к вечеру десятого марта наметилась цепь событий, которые как-то стыковались, объяснили друг друга. Две зеленые ворсинки, оставшиеся на доске в глубине сада, говорили о том, что длинный парень покинул дом не так, как ушли другие гости – не в калитку, а сквозь щель в заборе. Об этом же говорили и следы в снегу.