Краденая магия. Часть 2
Шрифт:
— Великолепно, — не сдержал эмоций Рылеев, когда минут через десять я наконец завершил свой обстоятельный ответ. — Просто великолепно! Признайтесь, сударь, готовясь к экзамену, вы прочли монографию «Запад и восток: выбор века» за моим авторством?
«Глупо отрицать: местами я дословно цитировал вам сей труд», — заметил Фу.
— Так и было, господин ротмистр, — скромно опустил я глаза.
— Вот уж не думал, что услышу такое на вступительном испытании, — в восторге покачал головой
«Валите на князя Сергея, сударь, с него уже не спросишь», — с готовностью подсказал «паук».
— В домашней библиотеке Сергея Казимировича, моего приемного отца, имелся экземпляр, — заявил я.
— В самом деле? — удивился Рылеев. — Не могу не признать, что с покойным князем Сергеем мы несколько расходились во взглядах на отдельные события прошлого царствования… Что ж, сударь, — согнал ротмистр с лица самодовольную улыбку. — Вынужден принести свои извинения. За ответ без задержки я обещал вам дополнительный балл, но, к глубокому сожалению, присуждать абитуриенту более двух полных дюжин мне запрещено. Посему примите от меня заслуженные вами «двадцать четыре», а остальное — буду должен. Уверен, случай расплатиться мне еще не раз представится: поздравляю вас с поступлением в Федоровский кадетский корпус, молодой князь!
Поступлением? Уже? А, ну да, двадцать четыре балла — больше на истории не получит никто, а значит, ниже своего проходного тридцать пятого места я уже никак не съеду!
— Благодарю, господин ротмистр! — просиял я.
— Вам, сударь, спасибо — за удовольствие, полученное от блестящего ответа! Можете идти… праздновать успех, — снова улыбнулся Рылеев.
— Благодарю, господин ротмистр! — не придумав лучшего ответа, как заведенный повторил я — и покинул экзаменационную аудиторию.
Глава 16
в которой я говорю лишнее
Надя проходила испытание последней — в одиночестве, партнеров по тройке ей уже не досталось. И вышло так, что возвращение Морозовой из экзаменационной аудитории я пропустил. Всего-то на несколько минут отлучился от дверей — очень нужно было. Подумал, успею. Но, когда вернулся, девушки внутри уже не было. Но я-то этого не знал, и проторчал в пустом коридоре еще какое-то время — пока из комнаты не появился Рылеев и не запер ее за собой на ключ. Поняв наконец свою ошибку, я поспешил во двор.
У информационного стенда толпился народ — и первым делом я принялся высматривать Надю в этой толчее, но не преуспел.
Быстро выяснив, что Морозовой нет и здесь, я уже собирался продолжить поиски на аллее, но задержался, решив все же для верности собственными глазами увидеть свою фамилию в перечне поступивших. Двойная, через дефис — чтобы ее опознать, даже буквы разбирать не требовалось…
Я глянул в конец рейтинга — в списке осталось всего тридцать шесть пунктов — и к своему удивлению, и даже некоторому испугу, себя там не обнаружил. Нахмурившись, неуверенно скользнул взглядом выше — аж до второй дюжины. И там нет!
Что вдруг могло пойти не так?!.
«Еще выше, сударь!» — подсказал мне Фу.
«Да ладно!..»
Тем не менее я перевел взор к самому верху списка и наконец нашел то, что искал: ни много ни мало — на третьей строчке! Серьезно?!
«Более чем, сударь. У вас девяносто девять баллов. Это третий результат среди поступивших в сем году!»
«Кру-уто! — не веря своим ушам — не говоря уже о глазах — покачал я головой. — А у Воронцовой сколько?»
«Забавно, что в первую очередь вы вспомнили именно о молодой графине», — усмехнулся фамильяр.
«Просто раньше третье место занимала именно она. Так я что, ее опередил?!»
«Нет, сударь. Воронцова возглавляет рейтинг, набрав сто пять баллов».
«Черт, — буркнул я. — А Надя, значит, на втором месте?»
«На втором Ясухару — сто три балла. А Надежда Александровна, увы, только на четвертой позиции».
«Не может быть! — оторопел я. — Она же была лидером!»
«Должно быть, с историей у нее вышла какая-то незадача. По итогам последнего испытания Надежда Александровна добавила в свою копилку всего четырнадцать очков — и выбыла из первой тройки».
— Офигеть… — пробормотал я вслух, но, опомнившись, тут же снова перешел на безмолвную речь: «Где она, Фу?». Завертел головой, но Морозовой, понятно, не увидел.
«Не знаю, сударь».
— Кого-то потеряли, молодой князь? — раздалось вдруг рядом. Я нервно обернулся: вопрос задала Тереза фон Ливен.
— Нет, — на автомате бросил я. — То есть… Сударыня, вы случайно не видели Надежду Александровну? — спросил затем.
— Госпожу Морозову? — уточнила молодая баронесса. — Мне кажется, она пошла в сторону казармы.
— Расстроенная? — зачем-то спросил я.
— Ну, прыгавшей от радости я бы ее, пожалуй, не назвала, — пожала плечами моя собеседница. — Кстати, сударь, позвольте поздравить вас с попаданием в число избранных, — я даже не сразу понял, что это Тереза так говорит о первой тройке рейтинга. — И поблагодарить за то, что вызвались отвечать первым и тем самым дали мне время на подготовку. Случись иначе — нипочем бы мне не видать проходного балла!
«А вы прошли?» — чуть не спросил я машинально — фамилию молодой баронессы в списке я, понятно, не искал — но фамильяр успел меня упредить:
«Прошла. Тридцать четвертое место».
— Пустое, сударыня, — обронил я. — А за поздравления благодарю. Примите в ответ и мои. А сейчас прошу меня извинить… — я показал глазами в направлении пятого чертога.
— Благодарю, сударь, — по-мужски поклонилась фон Ливен. — Разумеется, не смею вас задерживать, молодой князь…