Крадуш. Тёмные души
Шрифт:
Поворочавшись с бока на бок и посчитав баранов, я откинул одеяло и перебрался на подоконник к вышивке. Птиц я уже закончил. Упитанные снегирьки, конечно, выдавали мою неопытность в рукодельных делах: кое-где я сильно перетянул нити, отчего дырки в канве стали крупнее и заметнее. Кроме того, в нескольких местах я заляпал вышивку чаем и надеялся, что пятна отстираются.
А вот ветку, на которой, собственно, и сидели птицы, вышивать оказалось неожиданно сложно. Здесь сочетались аж четыре оттенка коричневого и смешение еще двух различных цветов, чередующихся через три-пять
Увлекшись процессом, я расслабился и принялся мурлыкать под нос старую балладу о прекрасной королеве-колдунье, которая умела оборачиваться ястребом и в которую безоглядно влюбился смертный воин, обреченный сложить голову в следующей битве.
С подоконника я слез только после полудня, размял затекшие руки, немного прибрался в комнате, в очередной раз нашел приспособления в шкафу и поклялся разобраться с ними сегодня же. Правда, почти тут же, перекусив горстью орехов, я занялся стиркой. Как-то быстро я умудрился «убить» все новые вещи. Если так дальше пойдет – придется обновлять гардероб каждый месяц.
Только закончив с бытовыми делами, я признал, что образцы, взятые с жертв, сами себя не проанализируют. А в «Женском доме» сделать это невозможно. Нет ни места, ни нужных составов и инструментов.
Связываться с Карелом мне не захотелось, тем более я знал, что судебно-медицинский морг в городе всего один, находится он при больнице Святого Николаса и руководит им поклонник профессора Барнабаса Джакаба – фей Мерджим Алмос.
Уж дорогу до больницы мне кто-нибудь подскажет.
Перед выходом я сделал еще одно важное дело – заглянул к Дафне.
Девушка лежала на кровати, сложив руки на животе и бездумно рассматривая потолок.
– Я поговорил о тебе… – запнулся на пороге и тут же уточнил, – без конкретики, конечно, как и обещал. Обрисовал в общих чертах.
Дафна ничего не ответила, но дыхание задержала, как перед погружением в холодную воду. Надеялась, что я скажу, мол, наследник лорда Ачиля Дебро никому не нужен и сегодня вечером я приготовлю зелье для решения проблемы?
Напрасно.
– Город заинтересован в том, чтобы ребенок появился на свет.
Дафна судорожно вздохнула:
– А как же мое мнение? Мои желания? Они никого не интересуют?
Думаю, окажись здесь не я, а кто-то другой, он бы легко, может, даже с удовольствием напомнил блуднице ее место. У магии есть способы, чтобы не интересоваться ни мнением, ни желаниями, а просто заставить Дафну выносить дитя. Но я не собирался прибегать к таким мерам.
Присев на кровати, я взял девушку за безвольную руку, считая пульс.
– Чего же ты желаешь? Избавиться от проблемы и вернуться к привычной жизни? – Я обвел взглядом номер. – Надолго ли? До следующего герцога? Или до того момента, когда твоя красота увянет, цена упадет и в одну из ночей тебя снимет мужчина, больной смертельной заразой? Я не очень разбираюсь в вашем деле, но не думаю, что у тебя есть светлые перспективы.
На глазах Дафны появились слезы, она надрывно всхлипнула и попыталась вырвать ладонь из моих пальцев, но я продолжал спокойным тоном:
– Дитя – твой билет в нормальную жизнь. Бюджет города не сильно пострадает, если тебе купят дом на побережье в десятке лиг отсюда, в какой-нибудь маленькой и спокойной деревне, где никто не будет знать твоей истории. Добавим к этому годовое содержание, на которое наймешь служанку. Всего-то нужно потерпеть девять месяцев. И у тебя сможет появиться нормальная семья и другие, желанные, дети от человека, которого ты полюбишь. Честно, Дафна, я не понимаю твоего категоричного и негативного настроя.
Девушка скосила на меня опухшие от слез глаза и качнула головой.
– Что поделать, Кериэль, женскую натуру не изменить.
Я было собрался проворчать, что знавал женщин, которые в здравомыслии обставят сотню мужчин, но не стал углубляться в вопросы сексизма.
– Наверное, мне просто страшно, – продолжила Дафна, и я мысленно погладил себя по голове за то, что промолчал.
– Тогда обдумай все хорошенько. На одной чаше весов нормальная жизнь с чистого листа всего за девять месяцев, которые нужно провести так же, как это делают многие женщины с начала времен. На другой – невинная душа, за ее убийство тебе еще придется ответить перед Триединым, и старый-добрый «Женский дом», который ты покинешь в следующий раз вперед ногами.
– Тебе бы занять должность соблазнителя при Триаде – ни один святой не устоит, – слабо улыбнулась Дафна. – Я услышала тебя, Кериэль. Мне нужно время подумать.
– Не затягивай, пожалуйста, – я поднялся с мягкой перины, – твой образ жизни и потоки слез вредят ребенку. Не хочу заниматься его исцелением еще в утробе.
Закрывал за собой дверь я в полной уверенности, что не пройдет и пары дней, как Дафну можно будет знакомить с Карелом и проводить официальную экспертизу крови плода, чтобы подтвердить прямое родство с Ачилем Дебро.
Пройдя вверх по улице, я задержался у небольшой уличной кахвейни, расположенной на пересечении Лазурного переулка и бульвара Императора Стефана Пятого. Сегодня я остановил свой выбор на классическом черном кахве без сахара, украшенном парой листиков мяты. А в качестве сладкого дополнения к горячему и горькому напитку я взял три огромных шарика сливочного мороженого, опасно возвысившихся над хрустящим рожком и обсыпанных шоколадной крошкой.
Заодно, пока расплачивался, узнал дорогу до больницы. Идти было прилично, оказалось, что та располагается на другом конце города.
Впрочем, даже прогулка по солнцепеку не испортила мне настроения. Пытаясь съесть мороженое до того, как оно окончательно растает и закапает мне ботинки, я бодро шагал вверх по бульвару.
– Доброго дня, Кериэль!
Признаться, я пропустил момент, когда справа появилась леди Лавена Шепсит, и меня окутал теплый запах сандала. Я как раз пытался облизать пальцы, запачканные мороженым, и заметно смутился.
– Приветствую… – Я заозирался в поисках какого-нибудь фонтана, где можно сполоснуть руки.