Крах лицедея
Шрифт:
– Надеюсь, что нет, – запротестовал его собеседник, – хотя, возможно, вы правы. О презентации новой коллекции сеньора Карраско сообщили все ведущие информационные агентства мира, об этом написано во многих газетах. И вполне вероятно, что кому-то из преступников захочется самому побывать в этом отеле.
– Вы хорошо говорите по-английски. Вы американец?
– Нет. Я прилетел из Москвы.
– Как интересно, – обрадовался сеньор Галиндо, – вы впервые в Испании?
– Нет. Я бывал несколько раз в вашей прекрасной стране.
Мимо собеседников прошла блондинка
– Какая женщина, – восхитился сеньор Галиндо, – на вокзале я случайно слышал, как кто-то из провожавших, обращаясь к ней, назвал ее сеньорой Петковой. Она тоже едет в Чиклану. Наверное, она славянка – болгарка или украинка.
– С чего вы взяли?
– Слышал ее разговор с провожающим. Они говорили по-славянски, но я не знаю, на каком именно языке. Впрочем, какое это имеет значение? Она красивая женщина, а это интернациональное достояние.
– Может, она тоже известный ювелир?
– Нет, – рассмеялся Галиндо, – всех мастеров ювелирного искусства мы знаем. Их можно пересчитать по пальцам. Это ведь как искусство высокой моды. Особое искусство, сеньор Дронго. И в Чиклане будет не так много гостей. Всего несколько ювелиров, чьи имена известны во всем мире.
Первую и единственную остановку экспресс должен был сделать в Кордове. Оба собеседника смотрели в окно на проносившиеся мимо поля центральной части Пиренейского полуострова – на пути от Мадрида до Кордовы не было никаких крупных городов.
Когда молодая женщина возвращалась к своему месту, она снова выразительно взглянула на Дронго. Галиндо усмехнулся.
– Кажется, вы ей понравились, – отметил он.
В Севилью они прибыли точно по расписанию. Новый вокзал, построенный к Всемирной выставке девяносто второго года, встретил их непривычной тишиной. В дневное время пассажиров на платформах почти не бывало. Все предпочитали укрываться в прохладной тени верхних этажей, спускаясь вниз лишь перед самым отправлением поезда. До отхода курсировавшего между Севильей и Кадисом состава оставалось еще несколько минут. Сеньор Галиндо вынес на платформу свой чемодан и большую сумку, с которой не расставался. У его спутника, очевидно, вещей было немного – они все поместились в одном чемодане. Сеньора Петкова, воспользовавшись услугами носильщиков, поднялась в лифте наверх. У нее с собой было два чемодана и большая дорожная сумка.
Через двадцать минут, когда местный экспресс Севилья – Кадис подошел к платформе, двое мужчин, терпеливо ожидавших поезда, первыми сели в вагон, положив свои чемоданы в специальное отделение. Почти сразу следом за ними в вагон внесли багаж Петковой. Носильщик сложил чемоданы, получил чаевые и, поблагодарив сеньору, удалился. Женщина поднялась в вагон и огляделась. Пассажиры, торопившиеся в Кадис, уже повсюду занимали свободные сиденья – в билетах на пригородные поезда конкретные места не указывались. Рядом с Дронго и сеньором Галиндо было два свободных кресла. Секунду поколебавшись, женщина решительно направилась к ним.
– Простите, – сказала она по-испански, обращаясь сразу к обоим, – здесь свободно?
Сеньор Галиндо любезно улыбнулся.
– Садитесь, прошу вас, – указал он место напротив себя, – мы, кажется, вместе ехали до Севильи.
– Да, – улыбнулась женщина, – я заметила вас в поезде. – Она устроилась в кресле. Легкий аромат ее цветочного парфюма окутал окружающее пространство. – Трудно было не заметить двух столь элегантных мужчин.
Дронго молча смотрел на сидевшую перед ним молодую блондинку. У нее были красивые, немного раскосые глаза.
– Вы ведь едете в Чиклану? – уточнил сеньор Галиндо.
– Откуда вы знаете? – удивилась женщина. Она даже немного смутилась, опасливо взглянув на пассажиров.
– Я слышал, когда вас провожали на вокзале, – пояснил ювелир. – Вы говорили по-русски?
– Нет, – улыбнулась она, – по-болгарски. Вы правы, меня действительно провожали на вокзале – это был мой брат. А ваш спутник всегда молчит? Или он не разговаривает с незнакомыми женщинами?
– Простите, сеньора, – ответил Галиндо, – но мой сосед, кажется, не знает испанского языка. Он приехал из Москвы. Но говорит по-английски.
– Извините, – сеньора Петкова взглянула на Дронго, – я не знала, что вы не говорите по-испански, – обратилась она к нему по-английски.
– Надеюсь, это мой единственный недостаток, – пошутил в ответ Дронго.
– Вы тоже едете в Чиклану? – спросила она.
– Отель «Мелиа Санкти Петри», – кивнул он, улыбаясь, – мой напарник говорит, что это лучший отель на всем побережье Коста де ла Луз.
– Мне тоже так говорили. Я Ирина Петкова, из Софии.
– Очень приятно. Меня обычно называют Дронго. Просто мистер Дронго. А это сеньор Энрико Галиндо, ювелир из Барселоны.
– Значит, мы все едем в одно место! – радостно воскликнула она. – Неужели вы тот самый знаменитый Дронго? Я много слышала о всемирно известном детективе с таким необычным именем.
– Я всего лишь эксперт-аналитик, и не более того. Частный детектив.
– Понятно, – она улыбнулась, – и вы, очевидно, хотите побывать на презентации новой коллекции сеньора Карраско?
– Вы знаете сеньора Карраско? – удивился Галиндо.
– Кто не слышал фамилии такого известного ювелира?! У него магазины по всей Испании.
– Не только, – сообщил Галиндо. – Его магазины открыты также в Лондоне, Милане, Нью-Йорке, словом – он по всему миру представляет наше искусство, наши традиции.
– Прекрасно, – она развязала шарф и положила его рядом с собой, – значит, я познакомилась с очень интересными и нужными людьми.
– Почему нужными? – поинтересовался Дронго.
– Ну как же! Ювелир, который может все рассказать о предстоящей презентации, и частный детектив, который наверняка будет занят своим непосредственным делом и знает массу любопытных фактов. Сама судьба послала вас мне.