Крах лицедея

Абдуллаев Чингиз Акифович

– Срочно направляйся в левое крыло. В апартаментах Карраско произошло какое-то ЧП. Он только что позвонил. Просит меня прийти. Я буду там через минуту.

Бернардо убрал аппарат и тревожно взглянул на Дронго и Петкову.

– Что-то случилось, – сообщил он с озабоченным видом, – комиссар Рибейро попросил меня срочно подойти к номеру сеньора Карраско. Извините. – Он повернулся и побежал по коридору.

– Стойте, – крикнула ему Ирина, – мы с вами.

Они побежали следом за Бернардо. Спустившись во двор и обогнув бассейн, Дронго и Ирина устремились к противоположному,

левому крылу отеля и догнали Бернардо у лифта. Запыхавшись, все вместе заскочили в кабину.

– Надеюсь, с Пабло ничего не случилось, – сказал, тяжело дыша, Бернардо.

Кабина остановилась, створки дверцы раскрылись, и они выбежали в коридор. Между апартаментами Карраско и номером его пресс-секретаря стояло несколько человек, среди которых был и сильно расстроенный Рамон. Вот уже пятнадцать минут Пабло Карраско звонил и стучал в дверь, призывая сеньору Ремедиос открыть ему, но она не отвечала. При этом Рамон уверял, что сеньора в номере.

Было заметно, как нервничает Карраско. Он требовал, чтобы кто-нибудь открыл дверь и впустил его в номер сеньоры Очоа.

– Почему он так нервничает? – не поняла Петкова.

– Не знаю, – ответил Дронго, – я думал, ему нравятся только молодые мужчины и совсем не нравятся старые девы. Видимо, я ошибался. Иначе зачем он так сходит с ума?

– Откройте, – кричал Карраско, – мне нужно попасть к ней в номер!

Рядом с ним стоял бледный Антонио Виллари. В толпе собравшихся был и Тургут Шекер, который поднялся сюда со второго этажа на крики испанского ювелира.

– Успокойтесь, сеньор Карраско, – попросил портье, оказавшийся среди тех, кого успел вызвать Рамон, – мы можем открыть дверь запасным ключом, но сначала нужно убедиться, что все в порядке. Сейчас сюда прибудет комиссар Рибейро. Он просил о каждом подозрительном случае докладывать лично ему.

– Сейчас же откройте дверь, – продолжал кричать Карраско, не слушая разумных доводов. Он был явно не в себе.

– Сеньора Очоа может спать или принимать ванну и не слышать наших звонков, – пытался урезонить его красный от волнения портье.

В этот момент к номеру подошел комиссар с двумя полицейскими. Он выслушал короткое сообщение портье:

– Наш дежурный охранник Рамон уверяет, что сеньора Ремедиос Очоа находится в номере, а сеньор Карраско просит открыть дверь, чтобы в этом убедиться. Что нам делать?

– Открывайте дверь, – разрешил комиссар.

Портье вздохнул, достал из кармана запасной ключ и открыл дверь.

– Подождите, – расталкивая всех, первым кинулся внутрь Карраско. Он даже не посмотрел по сторонам, сразу бросившись к стенному шкафу, в нише которого был вмонтирован стальной сейф.

– Может, вы нам объясните, что происходит, сеньор Карраско? – поинтересовался Рибейро. И в этот момент Карраско издал страшный вопль. Он повернулся и взглянул на комиссара безумными глазами.

– Она меня обокрала, – свистящим шепотом сказал он, – она меня обокрала, – как помешанный повторял он.

– Подождите, – попытался успокоить его комиссар, – объясните толком, что происходит.

– Вот, – Карраско показал на открытую дверцу сейфа, – вот, полюбуйтесь. Здесь находился самый ценный экспонат

моей новой коллекции – колье «Мавританская красавица». Я не стал сдавать его в сейф менеджера отеля, опасаясь, что оно может затеряться или с него снимут копию для последующего бессовестного тиражирования. Мы договорились, что все ценности будут храниться у менеджера. Все, кроме моего колье. О том, что оно будет здесь, не знал никто, кроме самой сеньоры Ремедиос Очоа. И вот теперь колье исчезло. И моего пресс-секретаря нигде нет. Если она не выходила из номера, то где она находится в данный момент и где мое колье?! – заорал, уже не сдерживаясь, Карраско.

– Она не сможет выйти из отеля, – напомнил комиссар. – У выхода, рядом со стойкой портье, находятся наши люди. И внизу на пляже тоже дежурят сотрудники полиции. Вы напрасно так волнуетесь, сеньор Карраско. Если ваше колье забрала сеньора Ремедиос, можете считать, что она его уже вернула.

– Не похоже, – сказала Петкова, глядя на Дронго, – она не могла так гениально играть. Он ведь доверял ей столько лет. Неужели она в душе ненавидела Карраско? Как ты считаешь?

– Она не могла быть воровкой, – согласился Дронго, – но и в этом случае нужно понять, куда она подевалась и где находится колье, которое ей доверили на хранение.

– Очевидно, Карраско никому не доверяет, если решил спрятать колье у своего секретаря, – продолжала рассуждать вслух Ирина.

Комиссар достал из кармана свой телефон и попросил посторонних покинуть номер, чтобы не оставлять лишних следов.

– Никого не выпускать из отеля, – строго приказал он в трубку, – если увидите сеньору Ремедиос Очоа, попросите ее зайти к нам в апартаменты. Да, мы находимся в апартаментах сеньора Карраско.

Он убрал аппарат.

– Прошу всех выйти из комнаты, – снова сказал он, – мои сотрудники должны осмотреть номер. Сеньор Карраско, вы убеждены, что колье хранилось в сейфе у вашего пресс-секретаря?

– Я сам его туда положил, – ответил разбитым голосом Карраско, – и сам проверял сегодня утром. Все было в порядке. Сеньора Ремедиос не такой человек, чтобы украсть у меня колье, – запоздало признал он, – она очень приличный и честный человек. Я не знаю, что с ней случилось, но надеюсь, что ничего плохого.

– Пропустите, – раздался наглый голос Эрендиры Вигон, продиравшейся сквозь строй стоявших у двери мужчин, – пропустите меня, мужланы. – Она наконец оказалась в комнате.

– Что здесь происходит? – спросила она, доставая магнитофон, и Карраско сморщился, как от зубной боли. Это не ускользнуло от глаз комиссара.

– Еще раз прошу всех удалиться, – зычно объявил он.

Люди потянулись к выходу. Один за другим они покидали номер. Сеньор Карраско почувствовал себя плохо. Выходя, он качнулся у двери и чуть не упал. Его поддержал Бернардо.

– Что же это творится? – спросил чуть не плача Карраско. Он просто повис на руках своего начальника охраны.

– Нужно найти Галиндо, – напомнила Петкова, – неужели мы действительно в нем ошибались?

Дронго обернулся, взглянул на Тургута Шекера. Тот молча наблюдал за происходящим, никак не реагируя. Дронго перевел взгляд на Антонио.