Крах лицедея
Шрифт:
– Я думал, вы не сидите рядом с женщинами, – достаточно грубо сказал Дронго. Было заметно, что ему не нравился Антонио.
– Не нужно меня оскорблять, – обиделся Антонио, – мне сказали, что вы известный эксперт по раскрытию преступлений. Теперь я понимаю, почему вы проявили такую ловкость с фотографом…
– Каким фотографом? – не поняла Ирина.
– Который хотел сфотографировать их вместе, – напомнил Дронго, – Карраско и его друга. А я не пустил.
– Еще бы, вы ведь такой моралист, – возмущенно фыркнул Антонио. – Здесь все чего-то боятся. Пабло никому не доверяет, кроме своего пресс-секретаря. Старая дева влюблена в него как кошка. Бернардо
– Почему вы так решили? – спросила Ирина.
– Думаю, это был обычный вор, которого Рочберг застал в своем номере. В Андалусии такое случается. Наверное, вор был молодым и неопытным. И от страха убил Рочберга. А потом сбежал.
– От страха сразу убегают, а не убивают, – возразила Петкова, – и не нужно быть таким безапелляционным. Мы же не спрашиваем вас, каким образом вам удалось испачкать свой костюм томатным соком перед самым приходом на презентацию.
– Я достал бутылочку из мини-бара и, когда открывал ее, случайно опрокинул и капнул на рукав, – с обидой, что опять приходится повторять объяснения, сказал Антонио. – А менять костюм уже не хотелось. Я и так опаздывал на презентацию. Я ведь пришел позже остальных.
– Значит, у вас было время зайти к Рочбергу, – неожиданно вставил Дронго.
– Нет, – испугался Антонио, – не было. О чем вы говорите?
– Вы пришли позже всех, – сурово напомнил Дронго, – и вполне могли успеть зайти к Рочбергу, а затем явиться на церемонию. Я ведь слышал ваши слова об американском ювелире. Вы его ненавидели, считая, что он мешает вашей дружбе с Карраско, и не особенно скрывали это. Разве я не прав?
– Перестаньте, – отмахнулся Антонио. Он надул губы и уже готов был разрыдаться. – Почему вы говорите мне гадости? Неужели вы думаете, что я мог убить Рочберга? Как вам такое пришло в голову?
– Вы сами дали мне повод, – возразил Дронго, – к тому же у вас очень сильные руки. Вы ведь играете в теннис или гольф?
– Да, – прошептал Антонио, – мы играем с Пабло в теннис. А при чем тут теннис?
– Рочберга задушили, накинув ему на горло либо ремень, либо металлическую ленту. Может быть, это была леска или нечто подобное, я не в курсе подробностей убийства. Но ясно одно. Убийца должен был иметь сильные руки и быть высоким. Вы ведь высокого роста, сеньор Виллари?
– Я его не убивал, – неожиданно крикнул Антонио, вскакивая со стула, – не смейте так говорить. Я его не убивал. И вообще я не хочу с вами разговаривать. – У него снова изменилось лицо, губы начали дергаться, глаза наполнились слезами. Он повернулся и побежал обратно в здание отеля.
– Зачем вы так с ним? – спросила Петкова. – Вы же видите, что у него неуравновешенная психика. И как мне показалось, совсем не сильные руки. Даже довольно вялые. И пальцы неженки. Такие люди часто срываются на мелочах. К тому же его обижает отношение Карраско. В Европе уже давно не скрывают подобных отношений, а в патриархальной Испании Пабло Карраско вынужден считаться с чувствами своих родственников и своей больной супруги.
– Мне было важно узнать его истинное отношение к Рочбергу, – сказал Дронго, – вы не совсем понимаете специфику отношений Карраско и Антонио Виллари. Если они по-настоящему любят друг друга, то должны иметь общие взгляды на людей и факты. А если у них общие взгляды и Антонио так ненавидел Рочберга, то почему я не могу сделать вывод, что и сам Пабло Карраско не очень любил своего американского гостя? Такой вариант вы исключаете?
Она изумленно взглянула на него. Потом покачала головой.
– Мне было трудно такое предположить. Вы допускаете, что в смерти Рочберга мог быть заинтересован сам Пабло Карраско? Мне казалось, что он – единственный, кто не был заинтересован в этом убийстве?
– Именно поэтому он и может оказаться среди подозреваемых, – мрачно заметил Дронго, – ведь, как правило, убийца пытается сделать все, чтобы скрыть собственную причастность к преступлению. Вы можете искать своего Дудника, можете подозревать кого угодно, даже сеньору Ремедиос, которая занималась в молодости спортом и имеет достаточно сильные руки. Но ни при каких обстоятельствах вы не станете подозревать единственного человека в нашей компании – ювелира Пабло Карраско, который и пригласил к себе Рочберга. Ведь нелогично думать, что он убил ювелира, чтобы похитить собственные камни. А если все было наоборот?
– В каком смысле? – Петкова растерялась.
– Если на самом деле бриллианты не были поводом к убийству? Если американского ювелира специально заманили сюда, чтобы убить, а затем, похитив камни, о которых мог знать лучше всех только сам Пабло Карраско, выдать убийство за грабеж? В таком случае полиция и Интерпол будут подозревать всех, кроме владельца камней. Ведь невозможно представить, что Карраско или нанятый им убийца пытается похитить бриллианты, принадлежащие ему самому. Вот вам и абсолютное алиби. Вспомните, как он нас успокаивал. Другой на его месте начал бы нервничать уже через минуту после того, как Рочберг не появился на презентации. А Карраско соврал, что Рочберг предупредил его о возможном опоздании.
Тогда я хочу у вас узнать – почему он это сделал? Только для того, чтобы нас успокоить? Или у него был план задержать нас в зале, чтобы убийца мог беспрепятственно уйти? И кто мог быть этим убийцей, если вспомнить, что самым близким Пабло Карраско человеком является его друг Антонио? Я уже не говорю о томатном соке, который он якобы случайно вылил на свой костюм, о том, что, и не успев переодеться, появился в зале. Вот вам и готовая схема преступления. Ведь преступником чаще всего бывает человек, от которого не ожидаешь ничего подобного.
– Я начинаю думать, что Пабло мог все подстроить, – призналась Петкова, – но зачем? Он ведь терял контракт на миллионные суммы? Для чего ему понадобилось убивать Рочберга?
– Этого мы пока не знаем. Нужно внимательно просмотреть предполагаемые варианты контрактов. Возможно, что Рочберг пытался надавить на Карраско и тот решил, что будет выгоднее отделаться от своего американского знакомого и несостоявшегося компаньона таким образом. Мне трудно судить об этом, пока я не видел контракта.
– Я тоже не видела, – призналась Петкова, – надо поговорить с Бернардо и попытаться выяснить у него все подробности.
– Вы ему доверяете? – мрачно спросил Дронго. – Учтите, что он подчиняется Карраско и мог действовать по его приказу. В нашей ситуации мы не должны исключать и такой вариант. Они могли разыграть спектакль. Карраско нервничал по поводу опоздания Рочберга, уже зная, что тот не придет. Либо сам позвонил ему и попросил задержаться, объяснив, что за ним зайдет Бернардо, которого американец знал в лицо. Бернардо мог выполнить указание своего шефа, удавить гостя, забрать камни и первым появиться на презентации. А затем вместе с Пабло Карраско разыгрывать театральное представление, заставляя нас поверить в их алиби.