Крапленая обойма
Шрифт:
– А ты прекрати выпендриваться, – зыркнул в мою сторону Хан. – А то у меня уже крутится мысль, не начинает ли тебе мешать язык. При желании можно все устроить. На твоей работе он, в общем-то, особенно и не нужен.
Ну тут я с ним мог бы поспорить. Без оной части тела мне никак не преуспеть на работе. Но спорить с Ханом – это все равно что препираться с телеграфным столбом.
– Как скажешь, – пошел я на попятную и поднялся из-за стола. – Ну что ж, сам достану.
Я прошел к холодильнику, достал бутылочку, откупорил ее и присосался к горлышку, после чего благостно вздохнул.
– Теперь ты в состоянии работать мозгами? – осведомился Хан, не отводя от меня взгляда.
– Еще как в состоянии, – уверил его я, и это была святая правда. Не так уж я вчера вечером и напился; если по сравнению с прошлым разом, то, можно сказать, побаловался.
– Сегодня ты должен показать нужного мне человека. Надеюсь, не забыл об этом?
– Нет, конечно. Но я вроде сказал, где он должен быть.
– И я вроде тоже тебе кое-что сказал. Ты поедешь со мной, – было произнесено тоном, не терпящим пререканий.
Я не стал пререкаться, только пожал плечами. Пожалуйста, можно и съездить.
– А мой гонорар?
– Когда я увижу Корша, тогда и получишь.
Спорить было бессмысленно.
– Ты не мог потерпеть, чтобы хоть день не нажираться? Где Армен?
Ага, значит, они сразу прошли на кухню. Не заходили в комнату. Словно по запаху поняли, что я здесь.
– Да скорее всего спит, – неуверенно бросил я.
– Пошли, – скомандовал Хан.
Дверь в комнату была прикрыта, и из-за нее раздавался мирный храп.
Хан не стал останавливаться. И резко распахнул дверь.
– Подъем! – гаркнул он.
Джигит подскочил.
– Собирайтесь. Мы отваливаем. У нас мало времени.
Ну, положим, времени еще было достаточно. Но пререкаться я снова не стал. Скоренько привели себя в порядок – и я, и Армен.
Первым из квартиры вышел Бурый, за ним Хан, следом Армен, я замыкал шествие.
Мы подъехали к месту в половине девятого.
– Лучше раньше, чем поздно, – мудро резюмировал Хан.
Мы добрались на трех машинах. В первой, трехсотом «мерсе», сидели сам Хан и Бурый – водитель; во второй, «Ауди», кто-то еще из шайки Хана. Сколько в ней было людей, я не знаю, стекла глубоко затонированы, а посему, что творится в салоне, было не разобрать. Ну и в третьей машине, «БМВ», ехали я и Армен.
За все время пути джигит начал разговор только раз:
– Слышь, твои бабы – это да! Армэн просто оталдел.
– Обалдел, умник, – поправил я.
– Знаю, да. Я и говорю.
Дальше мы ехали молча.
Припарковавшись на стоянке недалеко от гостиницы «Прага», Хан снарядил троих человек к парикмахерской. На что я, выбравшись из машины и подойдя к той, где сидел Хан, выразил свои сомнения: засвечивать свои рожи у парикмахерской было не очень правильно. Хан задумался и пояснил, что люди будут меняться. А кого искать – его ребята знают. В этом я не сомневался.
Двое были из «Ауди», третьим отправился Бурый.
Через полчаса он вернулся, вместо него к месту дежурства заспешили двое других из «Ауди». Из чего я сделал вывод, что в данной машине находились как минимум четыре человека. Через пять минут вернулись двое из первой вахты и заняли места ушедших.
Такая чехарда происходила до десяти минут одиннадцатого. И мне, честно сказать, это не нравилось. Чего доброго, эти крутые ребятки решат «замочить» своего клиента не отходя, что называется, от кассы. Очень мне не хотелось быть втянутым в такое дерьмо.
В десять минут одиннадцатого из перехода в сторону Старого Арбата вышел мужчина. Он выделялся из толпы двигавшихся в это время в обе стороны людей. И не только одеждой. Хотя и был он одет, как лондонский денди: легкий светлый костюм, белоснежная рубашка, галстук в тон костюму. Он выделялся еще и крупным телом, атлетически сложенной фигурой. Глянув внимательно на лицо, я сразу же понял – это тот, кого мы ждем. Открыл боковое окно и высунул голову в направлении машины, в которой сидел Хан. Тот вытянул через боковое окно руку и щелкнул пальцами. Дескать, я вижу, сиди и не рыпайся.
Но не рыпаться я не мог. И поэтому, как только Корш скрылся за углом «Праги», я выскочил из машины и подбежал к «Мерседесу»:
– Я могу считать свою миссию законченной?
– Сядь и жди, – Хан даже не посчитал нужным повернуть в мою сторону голову.
– Вы, надеюсь, не собираетесь его здесь «мочить»? – насторожился я.
– А тебе-то что? – хмыкнул Хан.
– Как что? Я вчера засветился в парикмахерской...
– Никто никого не собирается «мочить», – ставя акцент на каждом слове, проговорил Хан: – Сядь. И жди.
Я вернулся в «БМВ». Спорить было бесполезно.
– Что дэргаешься, а? – выразил свое удивление Армен. – Все вэдь хорошо, нэт?
– Да вот дергаюсь, – пыхнул я. – Термит мучает.
– Тэрмит? Какой тэрмит?
– Есть такая гадость.
– Да-а, – Армен как-то даже отодвинулся от меня, словно от прокаженного. – У Армэна тэрмит нэт.
– Будет, – со знанием дела пообещал я.
– Шутишь, да? – Армен никак не мог понять, когда я серьезен.
– Помолчи, да? – передразнил его я.
Армен обиженно заткнулся. Но мне на его обиду было глубоко наплевать. Мне нужно было хорошенько подумать. Что-то мне стала активно не нравиться вырисовывающаяся ситуация. В воздухе я почувствовал запах чего-то недоброго. Нюх у меня отменный, от него и живу.
Время текло довольно медленно. В одиннадцать Корш вновь появился в поле нашего зрения. Он направлялся к подземному переходу. У него была свежеуложенная прическа. Двое из группы Хана двигались следом – примерно в десяти метрах. Наверняка им был дан приказ взять нужный объект в более-менее тихом месте. Но неужели Хан считает, что эта парочка справится с Коршем? Конечно, его «шестерки» выглядели довольно впечатляюще, но все равно парень в летнем костюме был намного крупнее их, а если брать в расчет, что он прошел Чечню, спецназ, то я бы, если бы рядом был тотализатор, поставил на Корша. Специально обученный, натасканный, имеющий опыт боевых операций – короче, для него прислужников Хана было маловато.