Крапленая обойма
Шрифт:
Я вытащил пачку сигарет и протянул рыбаку:
– Закуришь?
Тот с секунду поколебался, затем все же угостился.
Армен спрятал свою «пушку» и подошел к нам. Усевшись рядом со мной, он также сунулся за сигаретой:
– Мнэ тожэ.
– Да сядь ты! – прикрикнул я на рыбачка, который продолжал маячить передо мной во весь рост.
Рыбачок вздрогнул и, как по команде, рухнул на траву, положив удочку на колени, – словно боялся, что ее отнимут даже такие хорошие ребята, как мы.
– Вот так-то лучше, – приободрил
Мы закурили. Пальцы у рыбачка дрожали, и он по-прежнему с некоторой опаской поглядывал на нас. Мы не внушали ему доверия, как и те ребята, что грозились загнать у магазина и его удочку, и улов. Понятно, времена сейчас наступили такие, что доверять кому бы то ни было не стоило, тем более с оружием.
– Как клев? – поинтересовался я, пытаясь сгладить ситуацию.
– Так это... – рыбак запнулся. – Помаленьку.
Справа у самой речки стояло наполненное водой ведро, в котором плавала рыба.
– А эти, – я кивнул в сторону убежавших обидчиков. – Ты их знаешь?
– То не из нашей деревни.
Армен неожиданно подскочил и стал озираться.
– Ты чего? – приподнял я голову.
– Так машина там наша.
– Они побежали в другую сторону, – успокоил я джигита, перестал обращать на него внимание и перевел взгляд на рыбачка. – Мы тут мимо проезжали. И увидели, что хороших людей забижают, – я проницательно всмотрелся в мужичка. – Ты ведь был не против нашей помощи?
Рыбачок вздрогнул и пролепетал скороговоркой, глубоко затягиваясь:
– Нет, нет, как же... Спасибо.
Наконец-то вспомнил о вежливости, а я уж думал, никогда этого не дождусь.
– Друга мы своего тут ищем. Понимаешь, отец? Может, и ты нам чем поможешь?
И, не дожидаясь ответа, я вытащил фрагмент фотографии, на котором был запечатлен Лор. И протянул его рыбачку.
Если честно, то я не ожидал мгновенной удачи. Но, кажется, мне пофартило и на этот раз.
«Отец» придирчиво поглядел на снимок, пару раз пыхнул дымком – я даже приметил, что пальцы у него перестали дрожать, значит, он уже пришел в себя, – и веско сказал:
– Так че. Знаю, конечно, вашего дружка.
Я едва не выпустил снимок из рук и посмотрел на джигита. У того раскрылся рот, и сигарета повисла на нижней губе. Наверное, он не ожидал от меня, что я так быстро наткнусь на след Лора. Так и заявил мне:
– Ну ты проныра, блят.
Я толкнул Армена в бок, чтобы он помалкивал и не отпугивал важного свидетеля, от которого сейчас зависело, как долго мы будем блуждать в поисках нужного нам человека.
– Значит, он где-то здесь живет? – задал я наводящий вопрос.
– Здесь они живут, знамо дело.
– Так он не один? – оживился я.
Наверняка, «отец» имел в виду всю тройку бойцов, прошедших Чечню.
– Не один. Избушку они купили тут, у лесника. Лесник-то новую себе сладил. Ну а старую... Вообще-то не положено ее было продавать. Она вроде как государственная. Но что сейчас
А рыбак оказался довольно разговорчивый. Как только симптомы страха прошли, он начал тарахтеть что пулемет. Наверное, чем ближе к старости, тем болтливее становишься. Это я уже давненько приметил.
– И где эта избушка находится?
Мужик кивнул в сторону моста.
– Как пойдете вдоль берега, пройдете поле, а там лес начнется, еще сто метров – и увидите среди леса.
– А кто избу покупал? Этот?
Я помахал фрагментом снимка с Лором.
– Нет. Другой, – и он описал Корша.
Ну конечно, тот, кто был поавторитетнее.
– А откуда такие сведения, отец? Очень часто их видели?
– Так в магазин к нам в деревню они приходили. Купить продуктов. И так вообще... – неопределенно добавил рыбак.
– Давно они поселились здесь?
– С полгода, наверное.
– И все время жили втроем?
– Почему втроем? – не понял мужик. – Я разве говорил, что втроем? Когда как.
Ага. Понятно. Когда один, когда двое. Мало ли кто куда уезжал и на сколько. Мне казалось, что я правильно понял рыбачка, и не заострял больше внимания на этом. А зря. Болваном я оказался, в общем. Слишком был уверен в том, что на Хана мне больше не придется горбатить.
– А этот? – я вновь помахал фрагментом фотографии. – Он сейчас здесь? Ты не в курсе, отец?
– Этот, почитай, каждый вечер у нас.
– Где это у вас?
– Так в деревне. К Глашке он ходит. Вроде как влюбился. Она у нас продавщицей в магазине работает, вот они там, наверное, и познакомились. Она в самой первой избе живет, в начале деревни, значить-то. Он и шастает вечерком. А что не шастать? Баба загляденье. Сиськи – во! – Рыбачок опустил руки едва не до колен. У меня аж слюна на губах появилась, а у Армена, как у не трахавшегося энное количество времени кобеля, плотоядно загорелись глаза. А рыбачок не унимался, продолжая описывать аппетитные формы этой чертовой сексапильной Глашки. – Жопа – во...
Я уже был готов содрогнуться от страха, думая, что мужик сейчас покажет необъятные по своим размерам ягодицы. А Армен аж шею вытянул, услышав про задницу, – наверняка это была его любимая часть тела. Но нет. Рыбачок показал вполне приемлемую по размеру попу, и Армен как-то сник. Такие размеры его не впечатляли – незнакомая Глашка потеряла свое очарование.
А рыбачок продолжал:
– И лицо у нее – спелое яблочко.
Ишь ты, и метафору подобрал же, мужичишка.
– Двадцать лет девке. Кровь с молоком. Что сказать? Баба на выданье. До этого, – мужик кивнул на снимок, – у нее кавалеров было не счесть. Почитай вся деревня.