Красавчики из френдзоны
Шрифт:
— Ту, — произнесли хором, стукнувшись кулаками, а затем дав четверную пять друг дружке.
— Мы делаем для тебя исключение, поняла? — сурово сдвинул брови маленький Ойя и ткнул меня пальцем в щеку. — Вписываем в круг посвященных.
— Потому что ты всё равно за нами увяжешься, — подметил Рин, осклабившись и сверкнув белоснежным клыком.
— Аптьхи! — чихнул Миши.
Вроде бы, такая пустяковая вещь, а игра тут же началась.
— Заразный,
И я побежала, заливаясь смехом вместе с ними, засаливая друг дружку и передавая болезнь Миши одним лишь прикосновением.
Было время. Замечательное время, когда мы были так беззаботны.
Глава 2. Вечер в багровых тонах
Запоздало я подумала о том, что открывать шкафчик после сегодняшних событий будет небезопасно.
Как только открыла замок и потянула дверцу на себя, пришлось сделать пару шагов назад, дабы не попасть под водопад записок, хлынувший из недр. Приятного чтива явно не предвещалось. Каждая записка была испещрена проклятьями и желаниями поквитаться с пустышкой.
В носу неприятно защипало, но от слез отказалась. Знала, куда отправилась. И даже о том, что друзья вряд ли будут держать дистанцию. Не привыкли они к этому, как бы сильно я ни просила.
Воровато поглядела по сторонам, и на миг сердце упало в пятки. Ойя идет. Целенаправленно ко мне и к моему шкафчику. Если из-за одной записки он с утра такое представление устроил, страшно даже представить, что случится, если вся эта макулатура попадется ему на глаза!
— Прошу прощения, мне нужнее! — выхватила швабру из рук ничего не подозревающего уборщика и принялась методично просовывать гору бумаги под шкафчики. Не важно, как далеко. Главное, чтобы на полу не осталось ни записочки. Ни единой!
«Кажется, всё… — подумала я, лихорадочно осматривая пол. — Ой, черт!»
Записка в шкафчике практически на самом видном месте. Захлопнула дверцу, но белая квадратная беглянка юркнула в щель. Схватила ее в руки.
— Эй, — голос так близко, что времени на дальнейшие раздумья не осталось. Засунула бумажку в рот, тщательно прожевывая и морщась от горьковатого привкуса чернил. Всё еще надеюсь, что эти штуки не пропитаны какой-нибудь гадостью. — Слушай, я… — Мой выразительный взгляд заставил файера притормозить. Остановиться за пару шагов от меня, облокотиться на чужой шкафчик и уставиться в пол. — Насчет сегодняшнего. Я… не жалею. Я сделаю так с каждым, кто попробует огорчить тебя. Или чинить тебе неприятности. Но не уверен, что ты будешь честна со мной.
На мгновение наши взгляды встретились. Однако парень, глубоко вздохнув, с лязгом оттолкнулся от шкафчиков спиной и отправился к выходу.
— Как же ты прав, — пробурчала себе под нос и наконец-то выплюнула пережеванную бумажку в мусорное ведро.
Пока ни один из тройки мне больше не попался, поспешила покинуть учебный корпус. В общежитии обстановка назревает не лучше, но там хотя бы пакости творить проблематичнее. Комнаты нейтралов находятся на отдельном этаже и доступ представителям иных факультетов туда воспрещен. Каким образом обиженные и завистливые файеры, акверы и терреры умудряются проникать в мою комнату и чинить там беспредел — кто его знает?
Выйдя на улицу, поежилась. Нынче осень начиналась с заморозков. Намного холоднее, чем в прошлом году, да и листья рано пожелтели. Либо Сезон серьезно приболел, либо не в духе. В любом случае, зима — мое любимое время года. И чем она ближе, тем теплее становится на душе, как бы парадоксально это ни звучало.
Но логика в этом есть. Осень — концентрирует силу файеров, весна — время акверов заявить о своей мощи, ну а лето — возможность терреров показать себя. Зима всегда влияла на элементалей одинаково депрессивно, и лишь для нейтралов служила поводом трехмесячной передышки.
Спустилась с широкой лестницы со стопкой учебников в руках.
Это дополнительная литература, захватывающая материалы и второго курса. Если в будущем у меня возникнет больше проблем из-за остальных стихийников, это никак не должно будет повлиять на мою успеваемость.
Обогнула небольшую площадь с фонтаном в виде раскинувшего руки Сезона — стихийника, чудесным образом вобравшего в своей природе все три стихии и оттого почитаемый за божество. Вечно прекрасный и нестареющий, встреча с которым приравнивается к самой крупной в жизни удаче. Я его за Бога не считала, ведь магических способностей, якобы дарованных каждому с рождения по воле Сезона, у меня не было. А значит, нет смысла и восхвалять его. Всё просто.
Покинув территорию учебного корпуса без приключений, решила заглянуть в кофейню к одной хорошей знакомой, прежде чем в общежитие возвращаться. Должно быть, неплохую мне подготовили «развлекательную» программу на вечер, судя по количеству записок, вылетевших из шкафчика. Небольшая передышка мне не повредит.
Ламэнтианирия или коротко — Ламэнта — в свои тридцать с лишним владела собственным бизнесом по приготовлению безумно ароматного кофе и тающих во рту пирожных. Думаю, узнав ее имя, вы и так догадались, что мы с ней одного поля ягоды. Любят родители нейтралов оттенять отсутствие магических способностей своих неудавшихся отпрысков помпезными именами.
Если прежде, чтобы навестить Ламэнту, мне приходилось пересекать добрую половину Игнипорта, от кампуса буквально рукой было подать до «Белорозы». Уютная кофейня ютилась в историческом центре города на углу улицы.
На самом деле, хозяйке этого заведения можно только позавидовать. Ее учтивость, интеллигентность и исключительная эмпатия рушили всякие границы между ею и нормальными стихийниками. Они говорили с ней, шутили, отпускали комплименты совсем как… равному. Такой энергетикой невольно заражаешься. Это еще сильнее тянуло меня в «Белорозу» и заставляло ощущать себя такой же нормальной, как и остальные. Хотя бы на некоторое время.
Эх, как же мне нравится пара последних часов до заката солнца. На улицах практически никого нет. Редкие прохожие бодро шагают домой, припозднившись на работе. Ни шума городского поезда, ни детского смеха. Я слышала, что в городах поменьше комендантский час начинается и того раньше. Там преступность выше. В Игнипорте она не перешла критическую черту, что странно. Здесь хватает неуравновешенных стихийников, которым только повод дай поджечь кого-нибудь, утопить или похоронить заживо. Таких, как тетка Ингрид. В нескольких шагах от психиатрической лечебницы ее удерживал лишь аристократический статус.