Красавица-чудовище
Шрифт:
– Я провожу вас.
– Не стоит.
Она торопливо зашагала к воротам парка. Кир последовал за ней. Догнал.
– Я странный, знаю, – выпалил он. – Меня мало кто выносит. Красотуля была, пожалуй, единственной. Но раз вы с ней были так близки, я подумал, что мы с вами подружимся.
«Ни за что на свете, – мысленно ответила ему Виола. – Такие, как ты, странные, меня пугают. От вас не знаешь, чего ждать!»
Зазвонил телефон. Никогда ранее Виола так не была рада, что кто-то пожелал
– Извините, – бросила она Киру и в трубку: – Алло.
– Салют! – Это был брат.
– Здравствуй, Рома.
– Ты все? – Он знал, что ее вызвали к следователю. Виола сообщила. Она держала брата в курсе всех последних событий.
– Давно. Еду домой.
– Может, к нам? Расскажешь все.
– Ром, я вам надоела уже, наверное.
– Вот нисколечко. К тому же я сегодня один. Маман после работы едет к «подружке». – Последнее слово было произнесено с издевкой. – У нее же и переночует.
– Хорошо, я приеду.
– Ура! Через сколько ждать?
– Через полчаса буду, я недалеко от метро.
– Жду.
Она убрала телефон. Кир все время, что она разговаривала, шел рядом. Ждал, когда Виола закончит диалог. И как только это произошло, спросил:
– У вас не было в последнее время дурного предчувствия?
– Нет, – соврала Виола. А сама вспомнила, как за обедом в «Невесомости» делилась с Матвеем своими ощущениями. Ей реально было не по себе. Сердце ныло. А потом ей позвонили и сказали, что Красотулю убили. – А почему вы спрашиваете?
Он остановился. И, чтобы Виола сделала то же, взял ее за руку. Его ладонь была ледяной…
Неприятной!
– Вы окружены тенями… – Кир обвел ее взглядом, будто очертил. – Они подступают и вот-вот поглотят вас.
– И что это значит?
– Вы скоро умрете!
Виола дернулась, как от удара… Да это он и был! Пусть и нанесен не физически…
Ухнуло сердце. И больно заныло.
Кир будто озвучил самые страшные сокровенные мысли.
Виола уже несколько дней боялась именно этого – смерти!
Она выдернула свою руку из ледяных тисков его пальцев.
– Не бойтесь этого! – Кир приблизил свое улыбающееся лицо и страстно зашептал: – В смерти нет ничего страшного. В ней покой. Вы, как и Олеся, обретете счастье в безмятежности. И я, возможно, увижу в облаках и вас…
Прочь!
Бежать прочь от этого странного человека! Не только его слова, но и улыбка эта… Она пугает и настораживает…
А что, если это Кир?..
Красотулю и других!
И все для их же блага. Потому что только в смерти можно обрести покой…
Виола сначала просто быстро пошла, затем побежала. Кир что-то выкрикивал ей вслед, но она не слушала. Включила белый шум. Да и ветер в ушах свистел – она мчалась на предельной для себя скорости. Главное, поскорее убраться.
Нырнула в метро. Скрылась от Кира под землей. Что может быть лучше? Пока ждала поезда, озиралась. Вдруг ее все еще преследуют? Но вроде бы оторвалась.
Виола усмехнулась. Вот ничего себе слово подобрала… Оторвалась! Будто она секретный агент, а Кир – шпион вражеской разведки. А он просто не совсем нормальный человек. Когда Виола отдалилась от Кира, то перестала его демонизировать. Нет, он не убийца…
Или?
Подъехал поезд, она вошла в вагон. Свободные места имелись, и Виола присела. Достала телефон, посмотрела на экран. Неотвеченных звонков от Матвея и непрочитанных эсэмэс не было. Набрать самой? Написать что-нибудь? Хотелось очень. Весь день. Но Виола сдерживалась. Пусть сам проявится…
Доехав до нужной станции, Виола вышла. Поднялась на поверхность. Квартира, в которой жили тетка с сыном, находилась в десяти минутах ходьбы от метро. Виола обычно топала ножками, но тут решила проехать две остановки на маршрутке.
Брат встретил ее радостно. Впустив в дом, тут же усадил за стол, чтобы накормить маминым супом. Римма не могла оставить сыночка на сутки без горячего, вот и наварила рассольник. Для этого встала пораньше. Удивительная женщина, что говорить!
– Рассказывай, – скомандовал Рома, усевшись напротив сестры.
Виола сморщилась. Опять вспоминать?.. Так не хотелось.
– Систер, я, можно сказать, участник драмы, – пробухтел Рома, насупившись. – Ты обязана меня посвятить в ее аспекты.
– Принимается, – хмыкнула Виола. И стала посвящать Ромку в эти самые аспекты.
– Ты как думаешь, он и есть маньяк? – спросил брат, когда она закончила.
– Нет. Это кто-то другой.
– Почему?
– Вот знаешь… Как бы ужасно это ни звучало… Но у Аросева кишка тонка. Не тянет он на серийного убийцу. Да еще такого, которого поймать не могут. Он слабак. Наркоша.
– А Кир тянет? – О нем Виола тоже брату поведала.
– Да. Если выбирать между ними, я бы поставила на этого Гуимплена.
– Кого?
– Это главный герой романа Гюго «Человек, который смеется». Он ходил с вечной улыбкой из-за того, что ему в детстве разрезали рот.
– Страсти какие, – передернулся Рома. – Надо почитать. Я люблю ужастики.
– Это драма.
Она доела суп и отставила тарелку. Было очень вкусно и хотелось добавки, но Виола никогда не докладывала себе. Даже если не наступило чувство сытости. Выпей пустой чай, сытость придет.
– Я в душ сгоняю, ладно? – Ромка почесал лысину. – Никак не могу к ней привыкнуть.