Красавица и чудовище
Шрифт:
Алекс поспешно стер слезы, невольно навернувшиеся на глаза. Правда уничтожила его, потрясла до глубины души, разрушила привычный мир до основания, похоронив под руинами. Все ложь. Десять лет он жил во лжи, сплетенной родной матерью. Десять лет он превращался в чудовище, а она просто смотрела на это и наслаждалась. Использовала его для своих целей, доила как корову и внушала чувство вины.
Алекс осознал всю мерзость ситуации и внутренне содрогнулся. Вкус открывшейся правды горчил на губах, но он был рад, что все же решил узнать ее. Что делать дальше, как жить в новых для себя условиях, Алекс
***
Поезд Москва-Нижний Новгород медленно подползал к перрону. Алекс стоял, прислонившись к фонарному столбу, и терпеливо ждал. Наконец, двери открылись, и люди стали выходить на улицу. Встречающих было немного, поэтому отца он увидел сразу. Заметив, как тот растерянно озирается по сторонам, направился к нему.
— Пап.
Голос предательски дрогнул, выдавая нешуточное волнение. Отец повернулся и, ни слова не говоря, заключил Алекса в крепкие медвежьи объятия.
— Что с тобой? Ты весь дрожишь. — Андрей отстранился и обеспокоенно заглянул сыну в глаза. Давно не видел его таким потерянным, и это вызывало беспокойство. Не так он представлял себе эту встречу.
— Все нормально.
— Жень?
— Я все знаю о матери, — тихо пояснил Алекс и беспомощно посмотрел на отца. — Почему она так сделала? Почему разрушила мою жизнь?
Андрей вновь прижал сына к себе, стараясь разделить его боль. Чувствовал, как ему тяжело, и мысленно проклинал бывшую жену и себя.
— Сам в шоке от всего этого.
— Я же верил ей, я из-за нее…
— Прости, Жень, я был не в курсе, — попытался оправдаться Андрей, хотя свою вину тоже отчетливо ощущал. Ведь мог раньше вмешаться, но предпочитал отстраниться от всего.
— Я не знаю, что мне делать. — Алекс устало покачал головой. — Не знаю, как жить дальше.
— Здесь холодно, пойдем куда-нибудь посидим, ты мне все расскажешь, и решим, как быть, — предложил Андрей, приобняв сына за плечо.
— Я в кафе был, вроде круглосуточное… — Он подхватил сумку отца и направился к выходу с платформы.
Долгий, тяжелый разговор не принес долгожданного облегчения. Алекс рассказал все, что было на душе, искренне поделился своей трагедией и тем, что ей предшествовало. Андрей терпеливо выслушал его историю. Не обвинял, не осуждал, но и не поддерживал.
— Жень, ну так нельзя. Неужели ты готов отказаться от любви? — недоумевал он, инстинктивно подталкивая сына на борьбу за свою женщину.
— А что я могу? — Алекс досадливо потер ладонями лицо. — Прекрасно понимаю, что после всего, что натворил Лиза не хочет меня видеть.
— Попробуй поговорить еще раз, когда эмоции поутихнут.
— Зачем причинять ей новую боль?
— Если она тебя любит, то обязательно все поймет. Нужно просто немного времени. — Андрей искренне пытался дать дельный совет. Смотрел на ситуацию с высоты своего возраста и опыта. Сам чуть не потерял любимую женщину, но вовремя опомнился и готов был идти до конца.
— В том-то и дело, что любит она не меня! — отчаянно выдохнул Алекс и со злостью ударил рукой по столу. — Точнее, меня, но того, что был десять лет назад. Такой
— Жень, не сдавайся! Докажи свою любовь!
— Да кому она нужна… после всего… Пап, я все решил. Так будет лучше для всех, — устало ответил он и, порывшись в кармане, извлек связку ключей. — Вот тебе ключи от квартиры, адрес сейчас напишу.
— А ты? — удивленно воскликнул Андрей, не понимая задумки сына.
— А я поеду в Москву. Нужно договориться о переводе Жени в другой клуб.
— Ты с ума сошел? Ночь на дворе.
— Шесть утра. Как раз скоро московский пройдет. — Алекс мельком взглянул на часы, отметил, что как раз успевает на поезд, и поднялся. — Через четыре часа уже буду там. Посплю в дороге.
— Жень…
— Пап, береги себя. — Он крепко сжал плечо отца и вымученно улыбнулся. — И езжай уже к Элис, — посоветовал Алекс и направился к выходу.
— Подумай хорошо на трезвую голову, — вслед ему крикнул отец.
— Обязательно.
Андрей проводил сына обеспокоенным взглядом и нервно постучал пальцами по столу. Не имел ни малейшего понятия, как помочь Алексу, ему и самому нужна была помощь. От предстоящей встречи с Элис внутри все обрывалось от страха и волнения. Что если не простит? Если прогонит? Как бы там ни было, он сдаваться не собирался. Если потребуется, будет ночевать под дверью, но добьется желаемого.
Взглянув на часы, Андрей решил не торопиться и подождать, пока откроются магазины, чтобы спокойно купить цветы и только потом ехать к Элис. А пока заказал себе еще одну чашку кофе, в очередной раз продумывая предстоящий разговор.
***
Макс не понимал, что происходит, находился в полнейшей прострации, не мог пошевелить ни одним суставом. Боль во всем теле была настолько сильной, что мешала мыслить связно. Обрывки воспоминаний, словно яркие вспышки, мелькали в сознании и быстро гасли, не давая возможности за них зацепиться. Стараясь дышать неглубоко, он попытался расслабиться насколько это было возможным и понять, где совершил фатальную ошибку.
Наведаться к жене было не минутным порывом, а тщательно продуманным планом. Как только узнал ее местонахождение, сразу отправился по адресу, чтобы осмотреться. Элитный район, элитный дом, чужих туда в принципе не пускают, но охранник на КПП оказался достаточно разговорчивым и за пару шуршащих бумажек поведал ему много интересного. Например, что Лизу стерегут двое амбалов и просто так пройти к ней они ему не дадут, а то и вообще ликвидируют как опасный элемент.
Это обстоятельство слегка остудило пыл, но не избавило от навязчивой идеи увидеть жену. Макс по-прежнему хотел заставить сына свидетельствовать против Гилберта, но сам не заметил, как это желание отошло на второй план. Перед глазами все чаще возникали картинки любовных утех с Лизой, и он уже не мог контролировать себя. Хотел вновь подчинить ее себе, вернуть то, что принадлежало ему по праву, и готов был добиться своего любыми способами.
Самой большой сложностью было пройти через охрану незамеченным, но эту проблему неожиданно помог решить все тот же сердобольный дядечка. За определенную сумму пропустил Макса на территорию жилого дома и отвлекал парней в черном джипе, пока он благополучно проскользнул в подъезд.