Красавицы и чудовища
Шрифт:
Палпатин нырнул в Силу. Ему не лукавят. Степень тревоги именно такова, как показано - ни больше, ни меньше. Но что-то тревожно заскреблось в душе. Интуиция.
– Позвольте присоединиться к вам, госпожа Скайуокер?
– Отчего нет? Прошу, ваше величество.
========== Глава одиннадцатая. Карантин ==========
– Ветрянка, мэм, - бодро доложил перемазанный зеленкой меддройд.
Не он один, к слову сказать. Густым зеленым "горошком" разукрашены флегматично катающий машинку по ковру Люк, держащая на руках
– Лея, крошка, ну, не капризничай. Ты же слышала, что сказал меддроид: если не смазать болячки, они так и будут чесаться, а потом еще шрамы остаться могут, - тщетно пыталась уговорить ее Асока.
– Трусиха, трусиха, трусиха, - монотонно бубнит, не глядя на сестру, Люк.
– Дурак зеленочный!
– огрызается Лея, но тоже без лишнего энтузиазма.
Сцена, похоже, тянется уже долго и всем изрядно наскучила. Шив Палпатин осторожно коснулся детей в Силе. Ага! Кто б сомневался! Вот он - "маячок", подающий сигнал папаше, вздумай кто-то из одаренных воздействовать на них. Параноик. Впрочем, сейчас старший ситх собирается просто посмотреть. Ну, да, банальная инфекция: температура, вялость, плаксивость, зудящая сыпь. Плавали, знаем. Забраки ветряной оспой куда тяжелее людей болеют. Будущий Дарт Мол исключением не был.
Ну вот, понеслось. Оба заревели, по какому поводу - Палпатин не понял. Вернее всего - без причины. Растерянная Асока просто руки опустила. Дети же прилипли к матери, которая спокойно и деловито вытерла сопли Люку и принялась убеждать Лею в необходимости намазаться зеленкой.
– Это действительно так необходимо?
– уточнил император у меддроида.
– Вторичная инфекция способна серьезно осложнить течение болезни и...
– Я имею в виду именно зеленку, - перебил робота не готовый слушать лекцию о методах лечения ветряной оспы у детей Палпатин.
– Самый надежный способ фиксации новых высыпаний - именно анилиновый краситель.
– Это с твоими-то фотоэлементами и блоком памяти нельзя определить, какая болячка вскочила вчера, а какая - сегодня?
– Такова традиция, - в бесстрастном голосе дроида мелькнула тень обиды.
– Ну, разве что традиция. Традиция - страшная сила, - не стал обострять ситх.
Тем временем Падме чуть успокоила дочь, которая отвлеклась на художественный свист дроида и не заметила, как мать начала обрабатывать зеленкой высыпания. Точнее, заметила и заревела. Только оказалось поздно и без толку. Падме осталась спокойной, но непоколебимой.
– Всамделишная принцесса отличается от поддельной тем, что остается принцессой при любых обстоятельствах. Даже если приходится от головы до пят в зеленке перемазаться, - принялась успокаивать дочь Падме.
– Как это?
– Перестань реветь и поприветствовали гостя, как подобает принцессе.
– Здравствуйте, дедушка император, - первым последовал материнским рекомендациям Люк.
Не то, чтоб его прельщала перспектива сделаться принцем. Карьера пилота смотрелась куда соблазнительней, но уступать сестре-плаксе хоть в чем-то уж очень не хотелось.
– Здравствуйте, сир, - присела в книксене кроха и тут же обернулась к брату: - Вот как надо!
– Дети, дети, не ссорьтесь!
– лучезарно заулыбался обоим Палпатин.
– А теперь - завтракать!
– скомандовала
– Пусть Асока будет с нами!
– нашла новый повод для каприза Лея.
– Куда ж я от вас денусь, - с чуть показной, но в целом искренней печалью вздохнула Тано, которая предпочла бы быть рядом с мастером, а не его детьми.
– Отлились кошке мышкины слезки: не все Энакину со вздорными соплячками возиться, - подогрел ее недовольство Палпатин.
– Мышкины слезки? Это как?
– вновь встрял в разговор взрослых Люк.
– Мы приглашаем ваше величество позавтракать с нами, - решила поиграть в светскую даму Лея. А может, наивно надеялась, что манную кашу к императорскому столу не подают.
Палпатин согласился. Уж больно интересно наблюдать за собравшимися. Люк принялся канючить по поводу мифических комочков в каше. Падме эти претензии просто проигнорировала, отвлекая внимание детей сказкой.
– Жили-были в одном королевстве...
– В тридевятом?
– уточнила Лея.
– В смысле - в двадцать седьмом?
– начал умничать Люк, орудуя ложкой.
Так или иначе рассказом о злоключениях подданных двадцать седьмого королевства и Палпатин заслушался. Чего же говорить о манной каше, которая прошла почти на ура.
Падме - просто красавица: так лихо управляться с двумя, даже с тремя одаренными. Да, двое из них совсем маленькие и технике владения Силой почти не обучены. Но это не значит, что они ею не пользуются. А Падме с ними управляется легко и непринужденно. Если и дальше так пойдет, она и мужем крутить научится куда эффективнее, чем она пыталась это делать в прошлой жизни. Вот что значит жизненный опыт. Или просто Падме Наберрие наконец-то стала взрослой.
Получившую политическую власть в двенадцать лет девочку лишили естественного перехода между детством и взрослостью. Слишком рано вошедшая в мир взрослых на равных с ними, при этом ребенком она быть не перестала, но начала считать себя взрослой. А когда выросла, не заметила, что забыла избавиться от подросткового упрямства, безапелляционности, максимализма. Ладить с людьми, даже с любимыми, в таких условиях крайне затруднительно. Теперь все лишнее ушло, оставив спокойную и, пожалуй, что мудрую силу. Если к женщине вернется интерес к политике, то... Противостоять ее влиянию на взгляды лорда Вейдера будет ох как трудно. Значит, либо прилагать усилия для того, чтобы все интересы Падме крутились вокруг дома и детей. Либо, напротив, простимулировать интерес к общественной деятельности самому так, чтобы стать в глазах женщины не просто начальником мужа, а ее наставником, покровителем, политическим авторитетом.
Иметь такого единомышленника - соблазнительно, но рискованно. Вернее - сложно. Потребуется постоянно поддерживать систему сдержек и противовесов, чтобы при всех изменениях политической ситуации он и Падме оказывались по одну сторону баррикад. Решаемо, в принципе. При всей взбалмошности, Падме Наберрие и раньше умела держать слово и держаться избранного курса.
Кроме того, сейчас она крайне трепетно относится к благополучию вдруг появившейся у нее семьи. Заранее купирует возникающие угрозы. Откуда такой вывод? Из наблюдений за отношением с Асокой Тано. Другая накрутила бы себя ревностью до невесть какого состояния. Падме же абсолютно спокойно смотрит на вторую женщину рядом с Вейдером. И вовсе не от того, что готова его делить с кем-то. Вовсе нет. Но она выстроила отношения в четырехугольнике "Вейдер-Падме-Асока-дети" так, что Тано заняла в нем место кого-то вроде младшей сестры мужа. И это произошло вроде бы естественно. Это так и есть. Только опытному взгляду интригана-виртуоза Палпатина очевидно, каких трудов стоило хозяйке дома это "естественно".