Красив. Богат. Женат
Шрифт:
Папа уходит, оставив нас наедине. Мне так хочется забраться на Арса, обвить руками и ногами, обласкать, зацеловать всего, но делать это в такой момент, в отчем доме кажется мне кощунством по отношению к чувствам моих родных.
Они смирились, понимая, что мы имеем право попробовать быть вместе, имеем право быть счастливыми, либо разочароваться и разойтись в разные стороны. Но они еще не до конца приняли это.
В эти дни оба брата, и Кирилл, и Саша пытались отговорить меня, послать старпера подальше и найти
«Он же старый»
«У него, наверное, гипертония уже»
«Он часто ночью в туалет встает?»
«Ты не проверяла, у него свои зубы или уже зубные протезы? Он снимает их на ночь?»
Это все перлы от Кирилла. Саша был куда более серьезен, и я отлично его понимаю. Арсений старше его на два года, ему трудно представить такого взрослого мужчину рядом со своей младшей сестренкой. К тому же он лично знаком с Ингой и не раз, будучи в Москве, бывал у них в гостях.
Для него наши отношения – преступление против природы.
– Обработать надо, - шепчу, касаясь кончиком пальца подсохшей ранки на губе.
Меня потряхивает от пережитого, а дичайшая радость от того, что он приехал, и самое страшное позади, лишь усугубляет мое нервное состояние. Мне хочется плакать и смеяться одновременно, ругаться из-за их с Сашей потасовки и залечить его лаской. Но больше всего я хочу побыть с ним наедине.
– Давай обработаем, - соглашается, читая, очевидно, мои мысли.
– Я сейчас!
Бегу на кухню, где мама приготовила контейнер с лекарствами, под прицелом глаз всех членов семью, забираю его и со словами «раны обработать нужно», несусь обратно.
– Идем, - хватаю его руку и веду наверх.
Арсений ни единожды был в нашем доме, поэтому в экскурсии не нуждается. Молча заходит в мою комнату и встает на пороге.
А здесь он еще не был. Пока я снимаю крышку с контейнера, он, сунув руки в карманы джинсов, крутит головой по сторонам.
– Ситуация на уровне бреда… - доносится до слуха его бормотание.
– Что?.. Почему? – улыбаюсь я.
Прикрыв глаза, качает головой.
– Пфф… помнишь, как я в нарды учил тебя играть?
– Конечно!
– У тебя тогда была ссадина на коленке, ты свалилась с велосипеда, когда заезжала во двор через калитку. Помнишь?..
– Да-а-а…
– И еще у тебя соскочил подростковый прыщ на носу, и ты старательно замазывала его тональным кремом.
Неосознанно прикрываю свой нос ладошкой. Я отлично помню тот день. Мое падение и разбитая коленка были ничто по сравнению со соскочившим на носу прыщом. Я рыдала, глядя в зеркало. Казалось, что вижу там ведьму с бородавкой на крючковатом носу. Я чувствовала себя уродицей на фоне прекрасной жены Арсения Рустамовича, но когда он предложил нарды, я отказаться не смогла.
– Отличная память, - усмехаюсь, пряча свое смущение. Надо сказать Киру, что деменции пока нет.
– И после всего этого, - продолжает он, - я приезжаю в этот дом в качестве твоего парня.
Закусываю обе губы, но, не удержавшись, прыскаю со смеху. Арсений, глядя на меня широко улыбается.
– Мне самой не верится, - смеюсь, пряча лицо в ладонях, - будто сон…
В два шага он оказывается рядом со мной, сгребает в объятия и впечатывает в себя так, что из меня одним толчком весь воздух выбивает.
В ответ обхватываю руками и приклеиваюсь к нему намертво.
– Я так скучала… я думала, ты не приедешь…
– Не смей так думать! Я же обещал, малыш!..
– Мне было страшно, - быстро шепчу я, - я боялась за тебя… папа сказал, у тебя проблемы из-за Филатова, я думала, они тебя посадят.
– Все решилось.
Я поднимаю к нему лицо, прижимаюсь губами к темной щетине, целую колючий подбородок, добираюсь до рта и чувствую запах крови.
– Боже… давай, обработаю…
Арсений усаживается на край моей кровати. Я беру ватный тампон, антисептик, подхожу к нему и всего через мгновение оказываюсь сидящей верхом на его коленях.
Окативший тело жар ударяет в них живота сладким спазмом. Тихо охнув, прижимаюсь к нему грудью. Замираем оба, глядя друг другу в глаза. Губы Арса чуть приоткрываются.
Я тону в черном омуте, терпком, вязком, воспламеняющем кровь. И это не просто похоть и половое влечение. Это гораздо… гораздо большее – невыносимое желание раствориться в этом человеке, вплестись в него нервными волокнами, смешаться энергиями, проникнуть в его кровоток.
– Марина-а-а… - хрипит он, - клянусь… я никогда больше, ни за что, никуда тебя не отпущу.
Глава 61.
Арсений.
Скосив взгляд, любуюсь спящей Маришкой. Рейс ночной – ее вырубило почти сразу после взлета. Теперь, под клетчатым пледом, подложив ладошку под щеку, сладко сопит.
Сильно сомневался, что Герман ее со мной отпустит. Почти уверен был, что нет, но отпустил, доверил.
Ментально вы*бал в разных позах, но в итоге доверил. Сашка выплеснул на меня свою злость, а перед отъездом руку подал. Кирилл ограничился короткой, но емкой угрозой. Но в целом приняли, и у меня с плеч будто многотонный груз упал.
Сука, как же я этого боялся. Что не примут, не одобрят и не поймут. Марина молодая совсем, сильно зависит от мнения своих родных. И я бы смог ее убедить, она выбрала бы меня, но видит Бог, как я этого не хотел!
Невероятно, но у меня вышло убедить Германа и его сыновей в моих серьезных намерениях. Большое спасибо Раисе и ее невесткам – те быстро разобрались, что к чему. Еще раз убедился, что женщины на редкость чуткие существа.
– Мариш, - провожу рукой по волосам, - садимся…