Красивая жизнь
Шрифт:
Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Мы не развернулись и не поехали домой. А отправились на встречу.
Глава восемнадцатая
День начался с ужасной рвоты. Вчера мы с Рексом полночи вмазывались героином. Когда наркотик подействовал, Рекс разоткровенничался на тему автокатастрофы. Сказал, что никогда не оправится от потрясения. Я попытался его немного утешить, но что я мог поделать? Это был его крест, он сам его нес. Если человек попал в такую ситуацию,
Я пополз в ванную. Там я сидел над унитазом, пока от моей рвоты не осталась только засохшая струйка темной желчи. Прошло полдня, прежде чем я смог встать с колен. Я нашел пузырек с «ДФ-118», и проглотил сразу целую горсть. Обезболивающее долго не действовало. Я ждал эффекта возле унитаза. Я проснулся через два часа. На щеке и плече остались отпечатки половой плитки. Похоже мне полегчало, хотя я почти не чувствовал действия таблеток. По крайней мере, я смог, шатаясь, добраться до кухни и приготовить себе кофе.
Я стоял у окна с кружкой в руке и медленно дышал, стараясь успокоить взбунтовавшийся желудок. Позвонила Белла. Она хотела, чтобы я встретился с ней на ночной вечеринке, которую телезвезды устраивают сегодня в центре города. Она хотела видеть меня в дорогом костюме. Хорошей новостью было то, что она обещала прислать денег. Плохой, то, что мне нужно было набраться мужества и выйти за костюмом из дома.
Родео-драйв. Я взял такси. Я мог потратить меньше денег, но Белла прислала их очень много, было бы глупо не воспользоваться ими по полной. На всякий случай я взял полиэтиленовый пакет.
Я никогда не покупал костюм, но в журналах часто упоминали фирму «Версаче». Так что я отыскал магазин и быстро вошел внутрь. Много пустой площади, полы почти везде из мрамора, немного декоративной мебели и красивые продавщицы. Сказать по правде, у меня бы никогда не хватило духу зайти сюда. Особенно сейчас: ужасный отходняк и таблетки многократно усилили бы во мне ощущение собственной ничтожности.
Рыжеволосая девушка подобрала мне несколько комплектов одежды и проводила меня в примерочную, по размерам не уступавшую моей квартире. Продавщица была одета в кожаные брюки, они плотно облегали ее половые губы. Каждый раз, смотря ей в глаза, я видел, как она пытается вести себя галантно. Она бы старалась угодить и тому, кто не выглядел так, словно съел полную тарелку собачьего дерьма. Девушка притворялась, но я ценил такое отношение. Это лучше, чем откровенное презрение.
Продавщица сказала, я могу позвать ее, если нужно, и закрыла дверь. Я в ней не нуждался и видеть не хотел. Я хотел свернуться калачиком в углу и никуда не выходить. Я сильно вспотел, каждое внешнее движение отражалось в моей голове тяжелым ударом. Я совершил ошибку, когда наклонился развязать шнурки. Мой желудок буквально взревел. Хорошо, что я захватил с собой надежный полиэтиленовый пакет и смог вовремя перехватить поток желудочной кислоты, прежде чем испачкал все окружающее. А плохо то, что рыжая вошла как раз в тот момент, когда я сунул свою рожу в пакет. Я поднял голову и уже собирался извиниться, сославшись на пищевое отравление, как вдруг почувствовал, что у меня что-то прилипло к уголку рта. Девушка отступила. Потом я увидел ее только когда оплачивал счет.
Я выбрал темный костюм под номером три с тремя пуговицами. Пиджак подходил хорошо, но брюки были чуть велики. Одна из продавщиц сказала, что поменяет их, если я подожду минут двадцать. Абсурд. Я выложил за костюм большую часть денег Беллы и вышел на улицу, где меня ждало такси.
По дороге в Беверли-Хиллз меня не отпускали рвотные спазмы. Я понял, что не справлюсь без помощи химических веществ. Я велел таксисту ехать по маленьким улочкам в обход центральной. Таксист быстро раскусил мой замысел и сначала заартачился, но я сказал ему, что он получит свою часть от сделки, и он сразу же успокоился.
В восемь-тридцать я уже стоял в центре города перед Бредбери-Билдинг. Этот район был дырой и в лучшие свои времена. Однако в послерабочее время, когда всякие бездельники шли домой, он превращался в жуткое заброшенное место, где без пистолета лучше не появляться. Но я чувствовал себя хорошо защищенным. Организаторы вечеринки соорудили у входа навес со множеством ярких огней. Повсюду было много парней в форме. Они руковдили парковкой машин и охраняли парадный вход, отгоняя всяких отбросов, что собирались на тротуаре.
Я чувствовал себя лучше, чем утром. Спазмы прекратились, боль в голове стихла до еле различимого пульса. Но я немного тормозил, находясь под воздействием Дигидрокодеина, которого наглотался утром и кокса, который занюхал, собираясь на третье свидание с Беллой. Я не знал, что здесь будет своя парковка с кучей служащих, поэтому приехал на такси, не хотел оставлять «Прелюд» на улице. Теперь мне негде было подождать, когда появится Белла с пригласительными. Я просто стоял и смотрел, на подъезжающие машины.
Черные лимузины, белые лимузины, экзотические двухдверные машины. Из них выходили люди, буквально излучавшие богатство. Стройные и гибкие женщины с жемчугом и бриллиантами на шеях. Они двигались с изысканной грацией, осознавая собственную важность. Женщин вели под руки мужчины, напоминавшие сытых после охоты хищников. Они знали, что могут позволить себе все, чего душа пожелает. Эти люди были золотой расой: одежда, сшитая на заказ, уход за телом – регулярные сеансы массажа и тренировки с личными тренерами. Они ворочали такими деньгами, что простые люди не стоили даже очков в их играх.
Раздался тихий автомобильный гудок. Я обернулся и увидел вылезающую из лимузина Беллу. Ее личный шофер держал дверь. Женщина моей мечты надела короткую темную юбку. Когда она ступила ногами на тротуар, я мельком увидел ее белые трусики и черные волосы на лобке.
– Здравствуй, Джек. Я соскучилась по тебе.
Белла поцеловала меня. Я чувствовал тепло ее грудей даже сквозь пиджак.
Бредбери-билдинг было одним из самых красивых зданий в Лос-Анджелесе. Пять или шесть этажей. Его построили сто пятьдесят лет назад из бурого песчаника особого сорта, отлично подходившему стилю модерн. Внутри в центре здания был атриум, от первого этажа до крыши. Все остальное располагалось вокруг него. На каждом этаже был коридор с сотней кабинетов, в основном адвокатские и бухгалтерские конторы. Мебель из темного дерева, декоративные железные прутья, несколько старинных лифтов, напоминающих стальные клетки. Их движение можно было видеть отовсюду. Ридли Скотт снимал здесь продолжение «Бегущего по лезвию».