Красивейшая история всех времен
Шрифт:
— Ты попал!
— Знаю, но это двадцатимиллиметровая граната, система распознавания Т-бота их игнорирует, потому что броню они никак пробить не могут. Опять же, у меня их осталось только две.
Т-бот остановился перед домом и начал прощупывать стену короткими очередями.
— Они в средине, — Михал указал на дом. — Не успели отступить.
В тот же самый момент автомат выпустил очередную ракету. Снаряд влетел в средину через дверное отверстие и взорвался. Все окна первого этажа отрыгнули огнем.
Якуб на мгновение закрыл глаза. Курва. Сначала Кармен, теперь другие.
гранату.
— Прикрывай меня, — прошипел он, поднимаясь на ноги.
— Дурак, это же ничего не даст, — Михал схватил Якуба за плечо и стянул на место. — Пойду я. В конце концов, он же пришел за мной.
Перед тем, как выскочить, он еще бросил:
— Арена не обращает внимание на снаряды, которые не попадают в робота. Я же попробую свалить на него стену.
И он побежал, низко склонившись, инстинктивно пересекая местность зигзагами. Когда он был уже метрах в ста от
автомата, привстал на колено, и прицелился, словно был на учениях. После чего начал пулять в робота очередь за очередью. Но не вслепую, Якуб видел, как разорвалась головка оптического датчика, размещенная за поврежденным пулеметом, после нее к черту пошел один из угловатых элементов системы Арена. Михал отлично выбрал позицию, между ним и пушкой автомата находилась одна из могучих ног. Робот должен был тронуться с места, если не желал утратить большую часть оборудования.
Не отрывая взгляда от поединка между Давидом и Голиафом, Куба перезарядил гранатомет.
— Худой!
— Я тут! И что этот придурок вытворяет?!
— Пытается спасти наши задницы! Заряжайте фугасными. Когда Т-бот будет проходить рядом с какой–нибудь стеной, стреляйте в нее. Может все и удастся!
— Он пошел!!!
Т-бот явно оценил, что солдат представляет для него большую опасность, чем прячущиеся в доме стрелки. Он завыл двигателем и начал оборачиваться. Михал упал и дважды выпалил из гранатомета. Первый снаряд попал в шишкообразную наросль в передней части туловища, где размещалась большая часть датчиков машины. Второй полетел низко и ударил в место, откуда выходила бронированная лента, подающая боеприпасы пушке. Какое–то мгновение ничего не происходило, после чего могучий взрыв подорвал переднюю часть робота вверх. Какое–то время тот балансировал на одной ноге, но затем тяжело свалился на брюхо.
— Получил! Курва, получил!!! Теперь ты наш!!!
Якуб не узнал, кто это так разорался, только это не имело ни малейшего значения, поскольку радость была явно преждевременной. Т-бот поднялся и, воя всеми своими моторами, помчался к тому месту, где все еще лежал Михал. Казалось, что с каждым шагом он ускоряется. Солдат перекатился в сторону и сжался в какой–то ямке. Напрасно. Машина обошла его и, не притормаживая, помчалась по разрушенной улице.
— Уматывает! К своим бежит! Остановите его!!!
Легче сказать, чем сделать. Теперь автомат был разоружен, но ни броня, ни ноги особо не пострадали. Еще несколько секунд, и Т-бот мог исчезнуть среди руин.
Якуб высунулся из своего укрытия и прицелился. Т-бот выбрал трассу бегства между двумя совершенно выжженными домами. Собственно говоря, от них остались только фронтальные стены и ничего более.
— Ладно, — бурнкнул комендант. — Поглядим, прав ли был ты, русский сукин кот.
Он выпалил снаряд за несколько секунд перед тем, как автомат очутился между стенами. Граната пролетела мимо Т-бота на расстоянии метров в пять и ударила в стену у самой земли. Через мгновение в тоже самое место ударили две последующие.
Стенка затряслась, задрожала и неспешно, словно при замедленной съемке, рухнула на улицу. Прямиком на боевую машину. Облако пыли полностью закрыло вид.
Тишина. А потом механический хрип — куча развалин зашевелилась.
— К нему! — Михал уже бежал в сторону Т-бота. — Давайте сюда кумулятивные мины!
Якуб рванул за ним. Из развалин выскочило еще несколько человек. Они вскарабкались на завалившуюся стену, припали к машине и обсели хребет чудовища словно крысы, добравшиеся наконец до ловчего кота. Автомат захрипел мотором и уже, уже начал выбираться из–под обломков. Михал отдавал приказы.
— Вот тут, за пулеметом! И с переди! Отлично. Это что акое?
— Це–шестнадцать, — Худой подал ему тяжелый рюкзак.
— Шикарно, — рюкзак упал в углублении за «головой» робота. — Внимание! Запалы!
Они сорвали предохранители, до взрыва зарядов оставалось секунд десять. Все рванули прочь. В самый последний момент. Машина завыла двигателем и выбралась из–под кучи обломков. После чего двинулась вперед.
Автомат успел сделать еще шагов пять, когда заряды, закрепленные на его спине, взорвались. Т-бот застонал, зашатался, из–под деформированных броневых плит появились языки огня и полосы дыма. Робот остановился. Где–то секунду он балансировал на полусогнутых ногах, а потом грохнул на бок. Нога спазматично задрожала. Якуб не мог оторвать взгляда от поваленного великана, его агония была настолько животной, настолько органичной… Ему казалось, что чудовище вот–вот подымет «голову» и издаст прощальное рычание. Но над побоищем воцарилась лишь тишина.
— Ну, — Михал выглянул из–за ближайшей стенки. — Теперь уже не встанет.
Они медленно собирались вокруг машины, Михал, Худой, Карчихо и полтора десятка остальных.
— Где Марчин? — Якуб толкнул ближе всего стоявшую девушку, зная, что та была из его группы.
— Он был в автобусе, — указала она на догорающий остов, на ее лице не было никакого выражения. — Вытолкал меня из окна, а сам не успел.
— Г орячка?
— Я тут, — парень как раз приближался к группе, опираясь на плечо одного из своих людей. — Я неудачно стал… только что… ну вот только что… курва…
Горячка повернулся к Михалу.
— Ты вернулся. Я не знаю тебя, мужик, но ты вернулся… курва… я… Спасибо, иначе бы он нас прикончил.
Казалось, что солдат покраснел. Он открыл рот.
Якуб кашлянул.
— Потом будешь ломаться. Кармен?
Вот это был глупый вопрос.
— Сейчас, Куба, пойдем за ней, — Карчихо произнесла это тихо, как–то очень мягко. — И за остальными тоже. А теперь… мне… мне хотелось бы…
Худой только махнул рукой.
— Валяй, малая.
Девушка сняла шлем, перекрестилась.