Красивый. Богатый. Женатый
Шрифт:
На улице вижу две патрульные машины полиции, Смирнов и, кажется, два его зама стоят рядом с полицейскими, а к нам быстрым шагом идет незнакомый толстый мужчина.
— Дымов? Дмитрий… Да что, черт возьми, происходит?! Меня в собственный клуб не пускают!
Ну здрасьте-приехали!
— Петра, иди в машину. — Слова Дыма звучат как приказ. И тут же, метрах в пятнадцати от меня, сверкает фарами «ягуар».
— От тебя один пропущенный, перезваниваю — не берешь! — орет толстяк. Даже в темноте видно, как на красной разъяренной морде зло блестят маленькие глазки. — Потом мне звонят, что
Мужик визжит, как поросенок, а я стою в паре метров от него и еле сдерживаюсь, чтобы не высказать этому борову все, что думаю про его сынка с дружками.
— Петра! В машину!
Вот же! Медленно иду к «ягуару» и слышу лишь, как Дымов спокойно отвечает «бате», но что именно — не могу разобрать.
Чувствую себя как в кино: кругом люди стоят, кого-то выводят из клуба, полиция, которая почему-то не вмешивается, а лишь безучастно наблюдает. Вроде тихо все, но напряжение в воздухе чувствуется, и я не без облегчения ныряю в «ягуар».
Дымов появляется минут через пятнадцать, когда я уже была готова наплевать на все и пойти его искать. Неизвестность убивает. И с ним же могло что-то случиться. Этот боров точно не простит…
— Ты как? — Осторожно кошусь на Дымова. Бледный, напряженный и очень злой. Но мне ведь не признается!
— Нормально. Поехали отсюда. Тебя должен осмотреть врач.
— Не надо! Зачем? Со мной все хорошо. Эти гады… ничего не успели сделать, я в туалете закрылась, а потом ты и Смирнов… Как ты вообще узнал, что я там? Спасибо! Спасибо тебе огромное! — тараторю, пытаясь скрыть волнение, которое как волной меня накрыло, когда Дымов сел в машину.
— Лукаш получил твое сообщение, — начинает объяснять Дмитрий. — Он не в городе, позвонил мне. Вот и все.
— И все? — недоверчиво переспрашиваю. — Ничего не все! Эти уроды были уверены, что к ним никого не пустят, охрана же, а ты…
— Петра, — обрывает меня Дымов, — как ты оказалась в клубе?
И я рассказываю. С самого начала. С того самого момента, как дала по морде Глебу на парковке. И про то, почему его ударила. И про девчонок все выдаю, не упуская никаких подробностей. Внутренний голос шепчет, что я жалуюсь, сдаю этих дур, а Дымов совсем не снисходительный босс, стоит только Агнию вспомнить. Велю голосу заткнуться и продолжаю.
— Он просто отвернулся и ушел! Я знала, что он гаденыш мелкий, но чтобы такой подонок…
— Глеб сидит на «колесах», — будничным тоном объясняет. — И должен этим торчкам кучу денег. Сомневаюсь, что он просто струсил. В клубе его нет.
Поеживаюсь в кресле и молчу. Спорить с Дымовым не хочется: он точно лучше знает.
— Это об этом ты меня предупреждал в лифте? — тихо спрашиваю, вспоминая нашу недавнюю перебранку.
— В том числе. Глеб — паршивая овца в весьма приличной семье, такое бывает, и нередко. Его сюда, считай, сослали из-за скандала в Москве. Девушка обвинила его в изнасиловании, но доказательств не было. Глеб утверждал, что все по согласию, но от ребенка, который мог у них родиться, отказался.
— Кошмар какой! И ты молчал?! — Сижу ошарашенная и невидяще смотрю перед собой.
— Меня попросили дать ему нормальную работу, но ты сама знаешь, что из этого вышло. Мы приехали.
— Куда?
— Ко мне. Ты останешься сегодня у меня.
Глава 39
Я ослышалась? Не мог же он серьезно такое сказать. Или мог?
— П-погоди… — Изумленно смотрю, как «ягуар» медленно вползает в открывшиеся кованые ворота. — Мне домой нужно. Наташка будет волноваться!
Не нахожу ничего более разумного, чем приплести сюда Швецову. Но Дымов, похоже, мимо ушей пропускает мои слова. Останавливает машину у хорошо освещенного подъезда и выключает зажигание.
— Я позвонил Лукашу и его успокоил. А он успокоит твою подругу. Идем.
— Не думаю, что это хорошая идея, — говорю тихо, но на Дымова не смотрю. — Я тебе правда очень благодарна, но дальше я сама.
— С тобой ничего не случится, Петра, — чуть раздраженно произносит самый близкий и самый недоступный мужчина. — Со мной ты в безопасности.
Кажется, он неправильно меня понял. Ему и в голову не приходит, что я не могу остаться на ночь в доме у женатого мужчины! Даже если он не живет со своей женой или она спокойно смотрит на его измены.
— Я правда не могу. Это неправильно.
— Варианта два: или ты идешь сама, или я тебя отношу. У меня мало времени, Петра.
Судя по тону, он взбешен. Никакой романтики точно не предвидится. Теплота и нежность, которые я чувствовала в нем, когда он нашел меня в «Зодиаке», уже испарились. Проклиная и его, и себя, медленно выползаю из машины. При других обстоятельствах ни за что бы не согласилась подниматься по ступенькам и заходить в лифт, чтобы через полминуты оказаться на пятом этаже фешенебельного дома в самом центре города. А еще через минуту воскликнуть удивленно:
— Ух ты!
— Рад, что у тебя не пропала живость восприятия, — сухо замечает Дымов, бросая ключ от машины на пуф в прихожей. — Проходи.
— Никогда бы не подумала, что у тебя на потолке может быть звездное небо. — Я все еще под впечатлением от ярких мерцающих звезд над своей головой. — Полное ощущение, что оно настоящее и вся эта россыпь...
— Находка дизайнера. Ванная и туалет налево.
Я хотела только умыться и вымыть руки, но, взглянув на себя в зеркало, отчетливо осознаю, что больше не могу находиться в своей одежде. Здесь все так чисто и красиво — ванная сверкает свежестью и белизной, ни пятнышка. Захотелось сразу же залезть под горячие струи воды и смыть с себя ужас последних часов. Но после этого я уже точно не смогу снова надеть порванную блузку и узкие джинсы.
Громкий стук в дверь заставляет сердце испуганно сжаться, я словно вернулась туда, в этот жуткий туалет клуба.
— Петра, если захочешь принять душ, держи халат, — раздается голос Дымова.
Мысли он, что ли, читает?
Горячий душ согревает и смывает с тела прикосновения этих ублюдков, но душой расслабиться не могу. И дело не только в ужасе, который пришлось пережить. А если бы он не приехал?! Сказал бы Лукашу, что занят и вообще мы с ним не вместе? И он не обязан искать меня по ночам. Леха точно бы послал лесом после нашего с ним разрыва. Голова пухнет от неприятных мыслей!