Красная беседка
Шрифт:
– Вы кого-нибудь ищете, уважаемый?
– Вы господин Фэн Дай? – осведомился судья Ди.
В ответ на кивок Ди достал из рукава подписанный судьей Ло документ и протянул собеседнику, пояснив, что правитель уезда попросил его присутствовать на трапезе, устраиваемой в его честь.
Фэн Дай с поклоном вернул бумагу:
– Я наблюдаю за порядком на Райском острове и всегда к вашим услугам. Но прежде всего позвольте мне познакомить вас с другими гостями.
Первым судье представили худощавого старика по имени Вэнь Юань, богатого торговца старинной утварью и хозяина всех лавок древностей на острове. У него было продолговатое лицо со впалыми щеками, короткие седые усы и остроконечная, тщательно расчесанная
Судья Ди подумал, что общество подобралось куда более интересное, чем он ожидал. В нескольких вежливых фразах он передал устроителям трапезы извинения судьи Ло.
– Поскольку я случайно оказался в этих краях, – заключил Ди, – правитель уезда поручил мне заняться расследованием самоубийства ученого, случившегося три дня назад. Разумеется, будучи здесь приезжим, я был бы весьма признателен, если бы вы согласились высказать свое мнение об этой истории.
В комнате наступила неловкая тишина. Молчание нарушил Фан Дай.
– Самоубийство цзиньши Ли Линя – прискорбный случай, почтенный судья Ди, – угрюмо проворчал он. – Однако, к сожалению, подобные происшествия здесь не редкость. Кое-кто из гостей, потеряв большие деньги за игорным столом, предпочитает именно таким способом избавляться от неприятностей.
– Насколько я понимаю, Ли Линя толкнула к самоубийству скорее несчастная любовь, – заметил судья Ди.
Фан метнул взгляд на остальных участников беседы. Тао Паньтэ и молодой поэт сидели, уставясь в свои чашки. Торговец древностями Вэнь сжал тонкие губы и, подергав себя за козлиную бородку, осторожно осведомился:
– Это судья Ло вам сказал, почтенный господин Ди?
– Всего в двух словах. Мой собрат очень тороцился с отъездом и успел поведать мне об этом деле только в общих чертах.
Вэнь Юань многозначительно взглянул на Фэн Дая. Тао Паньтэ вскинул на судью усталые грустные глаза.
– Увы, атмосфера Райского острова благоприятствует возникновению подобных срывов. Мы, люди, выросшие здесь, привыкли крайне легкомысленно относиться к любви, что характерно для этих мест. Нам свойственно воспринимать любовь как приятное времяпрепровождение, как игру, где ставка – несколько часов удовольствий – увы, преходящих. Тот, кому повезет в этой игре, становится богаче благодаря воспоминаниям о недолгом счастье. Когда же удача поворачивается спиной, не остается ничего иного, кроме как отнестись к этому с улыбкой и поискать более благосклонного партнера. Но люди, приезжающие сюда из других мест, зачастую не способны проявлять такую легкость. А поскольку здешние танцовщицы и певички в совершенстве владеют искусством любви, приезжих нередко охватывает слишком сильная и глубокая страсть. И это иногда кончается трагедией.
Судья Ди никак не ожидал, что торговец вином так точно подберет слова, дабы прояснить столь тонкий вопрос.
– А вы, почтенный Тао, родились здесь, на острове? – полюбопытствовал он.
– Нет, господин судья Ди, моя семья приехала с юга. Около сорока лет назад мой отец поселился здесь, купив все местные винные лавки. К сожалению, он слишком рано умер – я тогда был еще ребенком.
В это время Фан Дай встал со стула и с несколько напускной, как показалось судье Ди, веселостью воскликнул:
– Думаю, пришло время отведать чего-нибудь поплотнее чая, господа!
Он церемонно усадил судью Ди на почетное место – лицом ко входу, а сам расположился напротив. По левую руку от Фэна сел Тао Паньтэ, по правую – торговец древностями Вань Юань. Жестом указан молодому поэту наместо справа от судьи Ди, Фан Дай предложил выпить в честь дорогого гостя.
Судья Ди отпил из чаши несколько глотков крепкого вина, а затем, указывая на пустой стул слева от себя, спросил:
– Вероятно, вы ждете еще одного гостя?
– Да, почтенный Ди, и совершенно особенного! – ответил Фан, снова поразив судью явно вымученным оживлением. – Чуть позже к нам присоединится редкой красоты танцовщица, знаменитая Осенняя Луна.
Судья удивленно нахмурил брови. По обычаю таких женщин не сажали за общий стол – им предписывалось либо стоять, либо сидеть на табуретах поодаль от гостей. Тао Паньта, очевидно заметив недоумение гостя, поспешил объяснить:
– Знаменитые танцовщицы представляют для нас большую ценность, почтенный Ди, и соответственно к ним здесь относятся не так, как вне острова. Служительницы любви привлекают сюда не намного меньше посетителей, чем игорные столы, и благодаря им Райский остров получает едва ли не половину своих доходов.
– Сорок процентов коих идет наместнику провинции, – сухо обронил торговец древностями.
Судья Ди молча ухватил палочками кусок соленой рыбы. Он знал, что подати, собираемые на Райском острове, и впрямь составляют немалую часть доходов провинции.
– Как я понимаю, поскольку на Райском острове очень крупные суммы постоянно переходят из рук в руки, здесь не так-то легко поддерживать порядок, – сказал он наконец Фэн Даю.
– Что касается порядка на самом острове, то поддерживать его не так уж трудно, почтенный Ди, – ответил тот. – У меня более шестидесяти негласных наблюдателей, набранных среди местного населения. Их кандидатуры утверждает управа. Эти люди не носят форму и потому легко растворяются среди посетителей игорных заведений, харчевен и домов свиданий. Незаметно для окружающих они приглядывают за всем, что там происходит. А вот на территории, прилегающей к Райскому острову, действительно возникает немало осложнений. На дорогах часто грабят – преступников так и притягивает возможность прибрать к рукам золото удачливых гостей Райского острова, когда те возвращаются домой. Две недели назад произошел очень неприятный случай: пятеро разбойников пытались ограбить моего посыльного, перевозившего шкатулку с золотыми слитками. К счастью, двое сопровождавших его людей сумели отразить нападение. Троих грабителей они убили, но оставшимся в живых удалось скрыться.
Фан Дай осушил чашу с вином.
– Надеюсь, вы хорошо тут устроились, почтенный судья? – поинтересовался он.
– Да. Я поселился на постоялом дворе под названием «Вечное блаженство» в на редкость уютных покоях. Их называют Красной беседкой.
В наступившем после этого гробовом молчании все воззрились на судью Ди. Затем Фан Дай с сокрушенным видом отложил палочки:
– Хозяину не следовало предлагать вам эти покои, почтенный судья. Именно там три дня назад цзиньши Ли Линь покончил с собой. Я немедленно распоряжусь, чтобы вам предоставили…
– Я вовсе не возражаю! – поспешно перебил Фан Дая судья Ди. – Живя в Красной беседке, я смогу внимательнее изучить место происшествия. И не надо упрекать хозяина. Насколько я помню, он пытался меня предупредить, но я не стал слушать. Скажите, в какой из двух комнат произошло самоубийство?
Фан Дай не сказал ни слова – по-видимому, он никак не мог оправиться от удивления, уж больно неожиданно все обернулось. И судье ответил Тао Паньта.
– В спальне, почтенный Ди, – спокойно проговорил он. – Дверь была заперта изнутри, и судье Ло пришлось ее взломать.