Красная боль и Черное возмездие
Шрифт:
Светлана вовсе не считала Диму плохим человеком, но в качестве возможного спутника жизни его рассматривать даже не собиралась. Все детство она зачитывалась сказками, в юности перешла на книги в жанре фентези, а любимым автором был, разумеется, Дж.Р.Р.Толкиен. Хотя она была реалисткой и прекрасно понимала, что светлый эльф в ее жизни не возникнет и не предложит ей руку и сердце, но все равно ее тянуло к чему-то высшему, небесному, чистому, волшебному. Грузчик на рынке, не прочитавший ни единой книги (или даже газеты) за всю жизнь, вечно пьяный и насквозь прокуренный, в сказочную картину жизни как-то не вписывался. Возможно, если бы девушка влюбилась в него, то могла бы со временем забыть о своих мечтах и смириться с реальностью, но Дима ее
Когда-то Светочка Корнилова была уверена, что однажды встретит своего прекрасного принца. Пускай у него не будет белого коня, но зато будет отважное сердце и чистая душа, готовая к подвигам. Когда-то она верила в светлое будущее и смотрела на окружающий мир сквозь розовые очки.
Три с лишним года назад она жила с родителями в Москве, заканчивала школу и планировала продолжить образование в ВУЗе. А потом отец бросил их ради длинноногой юной красоточки с накладными ресницами, которая пришла к нему на собеседование. Папа Светы много зарабатывал, а красотка только что лишилась щедрого папика и искала новую надежную гавань. Спустя пару месяцев, оформив развод с матерью Светланы, папуля женился на новой пассии и отправился на медовый месяц куда-то в Турцию. А мама с дочкой остались без средств к существованию, без квартиры, без друзей и без вариантов. До развода семью обеспечивал отец, поэтому мама могла позволить себе не работать и заниматься ребенком. У нее не было образования, да и особого желания ходить на службу не было тоже.
Однако после ухода мужа все изменилось кардинально. К счастью, мать вспомнила, что в Латвии у нее остались родственники, с которыми она продолжала переписываться и поддерживать контакт после того, как вышла замуж и уехала вслед за мужем в Россию. На последние деньги были куплены билеты, и спустя трое суток Рига стала их новым домом, вернее, крохотная комнатка в трехкомнатной квартире почти в самом центре города.
Двоюродная сестра матери и ее муж встретили неожиданных гостей довольно прохладно и вскоре начали намекать, что за комнату и еду следует давать денег.
К сожалению, полученное в Москве среднее образование не особо котировалось в Латвии, да и отсутствие хотя бы минимальных знаний государственного языка не вдохновляло работодателей, поэтому Света никак не могла найти работу, а ее мать даже и не пыталась этого сделать. Она лишь часами бродила по улицам города, легко находя собутыльников и постепенно превращаясь в горькую пьяницу. Вскоре обстановка в доме стала практически невыносимой, но девушке повезло, ей удалось найти работу на Центральном рынке, где знания латышского языка никто не проверял. Светлана была достаточно сообразительной, обладала хорошей памятью, поэтому вскоре выучила основные фразы на латышском и даже не поленилась заучить наизусть названия всех товаров, которыми торговала. Зарплата была не самой большой, но хватало на еду и на оплату комнаты. Казалось, что жизнь налаживается, но тут пропала мать. Вышла из дома, но обратно не вернулась. Спустя трое суток родственники забили тревогу, еще спустя два дня полиция нашла тело. Обычная пьяная потасовка из-за последней бутылки обернулась трагедией, когда один из собутыльников достал нож и начал угрожать всем вокруг. Что произошло дальше, никто толком не сумел рассказать, все показания сводились к тому, что мать Светы попыталась успокоить агрессивно настроенных приятелей и полезла их разнимать. Убивать ее никто не собирался, произошел несчастный случай, по крайней мере, по словам участников. Зачинщика с ножом посадили, дело закрыли.
Светлана долго не могла поверить, что осталась сиротой. Отец давно забыл про них, но мать всегда была рядом, пускай и пила по-черному. Невозможно было поверить, что ее больше нет, что больше нет ни единого человека на всем белом свете, кого волнует судьба юной продавщицы. Троюродная тетка с мужем погоревали (больше для вида), помогли с похоронами, а спустя пару недель указали осиротевшей девушке на дверь. Пока была жива мать, родственники хотя бы пыталась поддерживать иллюзию того, что они одна семья, но со смертью матери Света оказалась никому не нужной и лишней.
С тех пор прошло около девяти месяцев. Девушка нашла дешевую комнатушку в пятикомнатной квартире, в которой проживало несметное количество студентов. Самих квартирантов было всего восемь, они жили по парам в остальных четырех комнатах, но реальное число обитателей квартиры стремилось к бесконечности. В этом огромном шумном жилище оставались ночевать те, кому далеко было добираться до общежития, те, кто хотел отдохнуть от родителей, те, кому нужна была помощь с учебой… В общем, за все время, пока Света жила там, она так и не смогла выучить, кто из этой пестрой толпы действительно живет здесь, а кто просто постоянно приходит в гости. К тому же она старалась пореже бывать дома.
После работы усталая девушка бродила по городским паркам, сидела на скамейках и бездумно смотрела на воду, стараясь забыть все, что с ней произошло за последние годы. Она не могла понять одного – почему светлая полоса в жизни так резко и страшно сменилась черной, и есть ли надежда на то, что однажды все наладится. Иногда она верила в то, что надо лишь подождать, и все снова будет хорошо, но чаще всего понимала, что ничего уже не изменится, и все сильнее впадала в глухую тоску.
Поняв, что Светлана забыла об его существовании, Дима нахмурился и повторил погромче:
– Здравствуй, Света!
На собственное имя она все-таки среагировала, подняв голову, но убедившись в том, что это все еще надоедливый ухажер, снова отвернулась, даже не став здороваться. Парень обиженно засопел, не зная, что ему делать дальше. Подумав, он решил уйти, раз с ним так обращаются. Отошел было от прилавка, потом вернулся и непонятно зачем добавил:
– Я сегодня твое имя видел на каждой стене, поэтому и пришел.
– На какой стене, Димочка? – с умильной улыбкой спросила другая продавщица, густо накрашенная блондиночка по имени Карина, давно положившаяся глаз на незадачливого грузчика. Ее жизненным девизом была фраза: «Главное, чтобы мужик был в доме». Несмотря на явную увлеченность Светой, Дима казался Карине легкой добычей, и она неустанно строила ему глазки.
– Да по набережной шлялся сегодня, и там везде надписи «Света», «Светлана», – неохотно ответил парень, продолжая смотреть на ту, ради которой пришел. – Как будто ночью кто-то взял красную краску и исписал все камни. Вот людям делать нечего…
– Красную краску? – встрепенулась девушка, повернувшись.
– Ну да, красной краской все исписано, – Дима не мог понять, почему это так заинтересовало девчонку, но радовался тому, что она обратила на него внимание. – На кровь похоже, во!
Он гыгыкнул, довольный тем, что нашел удачное сравнение. А Светлана снова забыла о его существовании, перед ее мысленным взором горели рубиновые буквы, складывающиеся в ее собственное имя. Она не понимала, почему рассказ парня чем-то отозвался в ее душе, но уже была твердо уверена в том, что после работы сходит на набережную, чтобы своими глазами увидеть эти надписи.
Спустя несколько часов девушка закончила работу и устало побрела на берег реки, пытаясь понять, зачем это делает. Уже темнело, но набережная была хорошо освещена фонарями. Спустившись по ступенькам к самой воде, Света обернулась к каменному ограждению и убедилась в том, что поклонник был прав. Ее имя было выписано десятки раз ярко-алой краской. Но не только красной, еще и черной кое-где. Сочетание красного и черного казалось смутно знакомым и притягивало как магнитом. Подойдя поближе, чтобы рассмотреть буквы, девушка споткнулась и упала на одно колено, ухватившись правой рукой за камни, чтобы удержать равновесие. Кожа на ладони слегка ободралась, и пара капель крови испачкала стену.