Красная кнопка
Шрифт:
Курко с полным ртом показал, у него, мол, тоже, хотя поглощал сало кусками.
Прапорщик встал у плиты, и скоро по всему отсеку пошел непередаваемый запах.
Горячее съели в один момент.
– Молодчик, умница, – похвалил Смирнов Соболя.
– Да тут и ума особого не требуется.
– Давай по четвертой!
– Давай.
Не успел Соболь взяться за бутылку, как в проеме столовой секции образовалась фигура командира отряда.
– Отдыхаете, значит?
– Так мы, товарищ полковник, – икнул Смирнов, – это, журналистов решили помянуть,
– Помянуть? – полковник забрал у Соболя бутылку, попробовал на вкус и поморщился. – А не много ли для поминок литра спирта?
– Что для трех здоровых мужиков литр спирта? – мотнул головой Соболь.
– Почти по две бутылки водки на человека.
– Вот и я говорю, ерунда.
– А кто инициатор попойки?
– Так какая же это попойка, товарищ полковник? – вступил в разговор Курко. – Чисто помянули, и за здоровье немного.
– Я спросил, кто предложил застолье? – повысил голос Северцов.
– Я, – ответил Смирнов.
– Понятно. Вместе с прапорщиком, да?
– Прапорщик ни при чем.
– А тебе, старлей, разве не известно, что на выходе употребление спиртных напитков строго запрещено?
– Так мы же в «отстое», сами дали сутки отдыха.
– Вот именно, отдыха, а не пьянки. Тебе, Смирнов, – выговор.
– Есть выговор.
– Всем остальным, впрочем, тоже.
– Есть, – в один голос ответили Курко и Соболь.
– Вопрос второй. Где взяли спирт?
Младшие офицеры и прапорщик переглянулись.
– А вот это, товарищ полковник, военная тайна, – твердо произнес Смирнов.
– Тайна, да? Какая, на хрен, тайна может быть у бойцов отряда перед командиром?
– Военная, – проговорил Соболь.
– Сейчас договоришься, прапорщик, отправлю на гауптвахту.
– Ваше право.
– Так где взяли спирт?
– Офицеры об этом ничего не знают. Спирт мой, – отстранил кружку Соболь. – Разрешите следовать на гауптвахту?
– Значит, не скажете?
– При всем глубочайшем уважении к вам, нет. «Стучать» мы, товарищ полковник, не приучены.
– Ну что же. Мне с вами разбираться времени нет, пусть разбирается командир группы. Так что ждите Жилина. Вот он будет рад, когда его оторвут ото сна разбираться с подчиненными. А раз вы игнорируете приказ, то я не могу это пропустить. Посему после подъема всей группе назначаю кросс. У нас ВПП почти две тысячи восемьсот метров. Туда-обратно, с небольшим отдыхом, – пять тысяч шестьсот. Это нормально, особенно с похмелья. Вышибает в момент.
– А при чем здесь вся группа, товарищ полковник? Насколько мне известно, в вооруженных силах нет коллективной ответственности. Так что, если наказывать, то нас троих.
– А вот это я решаю. Еще пара лишних слов, и к кроссу добавится полоса препятствий.
– Туда-обратно – пять тысяч шестьсот, километр бегали, три тоже. А пять с лишним, товарищ полковник, это уже марш-бросок, – прикинув, вздохнул Соболь.
– Ты хочешь с полной выкладкой?
– Молчи! – прошипел прапорщику Курко.
– Вот, – подхватил Северцов, поднимаясь, – слушай, Соболь, старшего по званию, он верно тебе советует.
Полковник еще раз бросил взгляд на стол, покачал головой и вышел из отсека.
– Фу, черт, – опустился на скамью Соболь, – думал, выльет спирт командир отряда, а он не стал. И у нас еще граммов двести осталось. Это пузырь водки. А не хватит, я могу еще к «летунам» метнуться, они дадут.
– Метнешься, – проговорил Смирнов, – после того, как Жилин все мозги вместе с литром вынесет. Это он умеет.
– Слушай, Борь, – повернулся к нему Соболь, – а ведь нас, по ходу, кто-то сдал!
– С чего ты взял?
– Раньше бухали спокойно. И если заходил кто, только парни, на хвост упасть. А тут ни с того ни с сего сам командир отряда приперся. Ладно бы еще Жилин, тот и раньше, хоть и редко, но обходил модуль. Но чтобы полковник Северцов? Такого не было. Точно, нас сдали.
– Кто?
– Это вопрос. Вроде как и некому.
– Некому? А кто на борту «вертушки», когда летели на базу, при всех заявил, что сегодня нажрется до поросячьего визга, не вы ли, товарищ прапорщик?
– Так там, Борь, все свои были, – замялся Соболь. – А у нас «стукачей» нет. И Жилин не стал бы докладывать Северцову. Мало ли что я сказал сгоряча?
– Не загоняйтесь оба! – поднял вверх руку Курко. – Никто нас не «сливал», «стукачей» в группе и в отряде нет. Просто сработал закон подлости. Северцов не проверял модули, а тут решил. А может, Москва запросила, в каком состоянии группа после операции в буферной зоне. Ничего страшного не произошло. Допьем спирт, доедим сало и на боковую. А кросс с утра? До утра еще дожить надо. Но если все же придется бежать, пробежим. В первый раз, что ли?
– Это тебе, Боря, ерунда, а я с похмелья болею, – вздохнул Соболь. – После завтрака все проходит, но до завтрака состояние хреновое. А еще этот кросс долбаный бежать.
– Придется, Соболь, ничего не сделаешь, Северцов своего решения не отменит.
– Да знаю. А может, все-таки как-нибудь «закосить»? До подъема свалить в медпункт и сказать, что рези в желудке. Пока осматривать будут, то да се, группа уже пробежится.
– Попробуй, – неожиданно сказал Смирнов, – только что-то мне подсказывает, как только ты дойдешь до дежурного медика, тот сразу же тебе вставит клизму и отправит обратно. От тебя же перегаром на всю базу нести будет.
– Да, – сник Соболь, – не прокатит. Ну и хрен с ним, давай допивать. Сегодня гуляем, а что будет завтра, то завтра и будет. В конце концов, не смертельный случай.
– Это кто сказал допивать? – раздался от двери голос командира группы «Байкал» майора Жилина. – Соболь, ты?
– Так точно, товарищ майор. Шустро же вы объявились.
– Значит, сегодня гулянка, а завтра хоть потоп?
– А разве у нас не всегда так? – спросил Смирнов. – На боевых день проживешь, и слава богу. Если бы думали о завтрашнем дне, то давно уже все на небесах были бы.