Красная легенда на белом снегу
Шрифт:
— Вести из тайги и тундры — дурные. Да вот и людей пришло немного.
Осьмар Васька стал подсчитывать, загибая пальцы, перечисляя имена бывших старшин, кулаков из ненецкого рода, коми-зырян да нескольких русских купчиков вроде купца Ивана.
— Возможно, купец Иван подпортил нам дело своей торговлей самогоном в стойбищах? — сказал, задумавшись о чём-то, Железная Шапка.
— Я думаю, Якса тоже тому виной, — зло сказал Осьмар Васька. — В последних камланиях он успокаивал людей, звал к миру, к согласию между ними. Не то старик с Журавлём сговорился, не то его, когда лечила, околдовала эта русская шаман-девка… Не принести ли его в жертву на страх остальным!
Саве
Стройный лес, зелёный старец,
Я тебе туманной ночью
Песню новую слагаю:
По кудрям твоим зелёным
Скачут с пышными хвостами
Ланги-белки и куницы,
И в полуночи таёжной
Свет луны висит меж веток,
Как натянутые нити
Пряжи тонкой, серебристой
Между небом и землёю!
Лес великий, полный тайны!..
На другой день Сава решил во что бы то ни стало бежать. А чтобы бежать, надо было найти вход в пещеру, о которой подпоручик говорил приезжему русскому. Сава лазал по отвесным скалам, цепляясь за малую шероховатость, до самой ночи заглядывая под камни.
Однажды на вечернем закате один из голых столбов, возвышавшихся над ровной площадкой, показался Саве медведем. Медведь будто сидел, охраняя небольшую щель в отвесной стене скалы. Белая голова, могучее туловище, большая раскрытая пасть. На фоне заката хозяин тайги казался грозным.
В тот вечер Сава не рискнул больше искать выхода. В темноте духи зла становятся злее. Так думал мальчик.
Дождавшись утра, Сава опять направился к каменному медведю. Но на этот раз он подошёл к нему с другой стороны. И что за чудеса?! Перед ним стоял богатырь в шлеме. Удивился Сава превращению медведя в каменного богатыря. Но не побежал от идола. Знал: утром больше добрых духов. Они не наказывают за любопытство. У Савы появилась уверенность, что рядом с этим каменным стражем должен быть вход в священную пещеру. Сава решил взглянуть и с третьей стороны. И стало мальчику не по себе: перед ним стояла каменная избушка на курьих ножках…
А когда он взглянул на скалу со вчерашнего места, перед ним опять стоял Медведь. Ещё раз обошёл Сава каменное чудище. Оказывается, с разных сторон оно смотрелось по-разному. Кем оно только не казалось: и чудовищным злым Кулем с хищной мордой, и благородным богатырём в остроконечном шлеме, и медведем, священным предком манси, и избушкой на курьих ножках, каменным капищем богов…
В другой бы раз он стремглав бежал от этого каменного оборотня. Но страх перед заговорщиками, собравшимися в медном городище, заглушил страх перед злыми духами.
— В случае чего, и мальчишку прикончим. Принесём в жертву. Духи любят молодое тело… — нашёптывал вчера Осьмар Васька Железной Шапке. Князь давно был недоволен тем, что холопа допустили до священного городища.
Пересилив страх, Сава полез вверх, к отверстию, напоминавшему медвежью пасть. Снаружи оно было занесено снегом. Но внутри его будто кто-то прибрал. На одном из гладких камней проступало изображение медвежьей лапы.
Сава было отшатнулся. Но голос Осьмар Васьки, раздавшийся неподалёку, где-то у княжеского дома, будто подстегнул его. Сава вскочил в каменную пасть. И когда схватился за краешек гладкого камня, раздался грохот. Камень с изображением медвежьей лапы оказался дверью в каменное капище.
Как и в обычном капище, здесь вдоль стен тоже стояли деревянные идолы, вырубленные из коротких брёвен. Груды сабель, охотничьих ножей, луки, стрелы валялись на каменном полу.
У самого потолка на лосиных рогах висела берестяная маска для медвежьих игрищ. А рядом с ней висели бубен и шаманский костюм. Саве будто послышался звон бубенцов, медных и серебряных бляшек… Однажды в этом костюме он видел шамана Яксу на большом камлании.
Потом его внимание привлекли чаши, которые стояли вдоль стены. От лучей света, проникавшего сюда, они тускло поблёскивали то золотыми, то серебряными бликами. Груды золотых, серебряных, медных монет не привели Саву в восторг, но и не напугали. Он и раньше, в капище около своей деревни, видел сокровища. А серебряная чаша, которая стояла у самой двери с замёрзшей в ней водой, смешанной с землёй и монетами, показалась ему совсем знакомой. Из неё Якса давал ему выпить священной серебряной воды во время камлания.
Внимание Савы привлёк лишь небольшой сундучок из тёмного дерева, обитый медными пластинами.
Открыв сундучок, Сава увидел какую-то старинную бумагу с красной сургучной печатью.
К бумагам теперь у него было особое пристрастие. Он давно уже ничего не читал. И рука Савы потянулась к бумаге, хотелось прочесть её, чтоб испытать то сладостное ощущение, которое он испытывал в школе, когда читал книгу по имени «Букварь».
На поблёкшей бумаге было написано витиеватым почерком:
УДОСТОВЕРЕНИЕ
Выдано настоящее удостоверение родовому князю Железной Шапке, из рода Нёр-ойки, — читал по складам Сава. — Инородческая управа предоставляет Железной Шапке право собирать ясак, производить суд над неплательщиками и наказывать таковых в пределах закона…
1913 год
Рядом лежали ещё какие-то священные бумаги. Сава с некоторых пор стал относиться к этим священным бумагам проще, как к доступным ему вещам, нужным для того, чтобы узнавать, что было в давнее время, чтобы непонятное стало понятным… На второй бумаге было написано:
МАНДАТ
Выдан настоящий мандат райфинотделом райисполкома родовому князю Железной Шапке в том, что он уполномочивается сборщиком ясака в своём роде в предгорьях Урала.
1921 год
Лишь со временем поймёт Сава, что даже в первые годы после революции в его родных местах, глухих и отдалённых от больших городов, бывшие князья и шаманы фактически были хозяевами тайги и тундры. Они пользовались неопытностью представителей Советской власти на местах и частенько собирали меха, как будто по поручению Советской власти.