Красная линия (фанфик Сумерки)
Шрифт:
Я посмотрел на свои руки и чуть не солгал, что я привык к этому… но я признал правду.
«Я ненавидел это», – признался я, взглянув на неё, «Я хотел понравиться Чарли. Мы здорово общались во время ланча, и я думал, что уже немного нравлюсь ему. Потом… когда мы сказали ему… то, как он посмотрел на меня… мне снова стало так противно… я обычно так себя и чувствую, но в последнее время, с тобой… когда мы одни… я не чувствую себя таким грязным. Я чистый. И каким-то образом, я не делаю ничего плохого. Я почти забываю, что я проститутка, когда целую тебя. И я не использую
Она слегка ухмыльнулась, и я улыбнулся в ответ, довольный, что моя правда не вызывает проблем.
«Не уверена, что мне нравится слово ‘проститутка’», – сказала она.
«Как на счет ‘распутник’?» – подразнил я.
«Мой отец обычно такой спокойный», – сказала Белла, «Он многое видел, и он редко становится чересчур… эмоциональным».
«Это другое», – пояснил он, «Теперь это ты. Ты его единственная дочь. Я точно знаю, что он чувствует. Если бы я был на его месте, а ты была Кэти… я бы избил свою задницу до неузнаваемости!»
Белла помотала головой и улыбнулась шире.
«Чарли, как ты», – продолжал я, «Он хочет помогать людям. Сначала, когда ты потребовала, чтобы я снял майку, я ненавидел это. Чарли увидит. Но потом, когда он увидел… я мог сказать, что он беспокоится. Нравлюсь я ему или нет, он всё еще хороший коп. Он хочет защитить слабого… и избавить мир от плохого. Это замечательно, что ты станешь доктором, психиатром. Ты можешь помогать людям и спасать их до того, как они попадут в тюрьму к твоему отцу. Ты можешь предотвращать ужасные преступления».
«Я никогда не думала о своей работе таким образом», – Белла немного повеселела, и я был счастлив, что это случилось из-за меня.
«И ты не слабый», – добавила она, «И ты тоже понравился моему папе. Несмотря на то, что он этого не показывает. Когда мы всё рассказали ему, он понял, что вы оба одинокие отцы и стараетесь изо всех сил для своих дочерей. Я уверена, мой отец сделал бы тоже самое для меня, если бы был в твоей шкуре».
«Да, но ты видела его первую реакцию на меня», – напомнил я, «Вот о чем я говорил тебе раньше. Он хотел причинить мне боль. Он ненавидел меня. Это первоначальная реакция людей на таких как я. Вот почему шлюхи не получают помощи».
Белла громко вздохнула и сказала, «Он помогает тебе!»
«Потому что он любит ТЕБЯ», – уверенно сказал я, мне не хотелось ссориться с ней.
«Ты уверен в этом?» – теперь она слегка разозлилась.
«Белла…» – я смотрел на неё, пока она не подняла на меня глаза, «Он любит тебя. Он просто расстроен сейчас. Он простит тебя. Вот увидишь».
Она молча уставилась на свой блокнот.
«И то, что он помогает нам – доказывает это», – теперь я говорил мягче, «Честно говоря, это дает мне надежду – иметь на своей стороне двух Свонов. Не то, чтобы первого не было достаточно… просто теперь я чувствую себя… в два раза более защищенным».
Она улыбнулась, и я захотел еще раз поговорить о том, что разъедало меня изнутри… постоянно… он практически лишал меня возможности двигаться, никогда не покидая мои мысли, неминуемый понедельник.
«Но, Белла…» – я серьезно посмотрел на неё,
«Нет», – снова она не хотела признавать это, «Я заставлю папу арестовать тебя до того, как ты уйдешь».
На этом я чуть не засмеялся. Не плохая идея…
«На каком основании?» – ухмыльнулся я, «Арестованные проститутки выходят из тюрьмы так же быстро, как оплачивается залог. Копам настолько плевать на это, что они даже один день не держат нас под арестом. И потом Виктория запрет меня на семь дней вместо шести».
«За переход улицы на красный свет», – фыркнула Белла, «Чрезмерная сексуальность… секс на пожарной лестнице, что угодно!!»
«Если секс на пожарной лестнице – преступление, тогда позволь мне быть виноватым», – я спародировал старую рекламу Obsession, и усмехнулся, надеясь, что она поймет шутку.
Она наполовину улыбнулась и ухмыльнулась.
«Твоему отцу нужна будет серьезная причина, чтобы арестовать меня здесь», – пояснил я, «Это не его город. Скажи мне, что будешь сильной, когда мне придется уйти. Хотя бы просто скажи это».
«Я буду сильной, если тебе придется уйти», – плоско сказала она, глядя на блокнот.
«Врунья», – я улыбнулся, мотая головой.
Она отбросила блокнот вниз, её голова упала на руки, и комнату заполнили тихие всхлипы.
Через секунды я обнимал её, стоя перед ней на коленях, она вцепилась в меня и плакала в мою шею, пока я гладил её волосы.
«Возможно вытащить меня оттуда займет чуть больше пары дней», – тихо сказал я, «Твоему отцу может понадобиться больше времени. Я смогу продержаться и подождать. Я прожду вечность ради тебя».
«Я не могу…» – плакала она, «Я не могу позволить тебе вернуться ко всей этой боли в одиночестве…»
«Ты такая сильная, Белла», – повторил я, чтобы она помнила, «Ты делаешь меня сильным. Со мной всё будет хорошо. И с тобой тоже».
Я хотел сказать ей, что судьба ненавидит меня. Она никогда не позволяет мне быть рядом с тем, что я люблю. Она машет этим передо мной, прямо над моим носом, а я стараюсь подпрыгнуть и схватить это зубами, не имея никаких шансов. Может она тоже безумная доминантша, которая любит забавляться со мной.
Может Белле лучше без меня, не быть морковкой судьбы, манящей и дразнящей меня.
«Жаль, что ты не можешь просто забыть меня, когда я уйду», – признал я, и как только я произнес это, моя кровь застыла в венах.
«Слишком поздно», – сказала она, когда я смахнул слезы с её правой щеки, «Теперь мы прикованы друг к другу. Если тебе больно – мне больно».
«Белла…» – выдохнул я, закрыв глаза, «Ты просто сумасшедшая сука».
На этом мы оба рассмеялись и крепче обняли друг друга. Всё становилось еще более депрессивней и тоскливей в последние пару дней. Я хотел забыть об этом на какое-то время… но мой переключатель настроений не очень хорошо работал в последнее время. Я привык выключать грусть и идти на работу. Белла испортила мои выключатели. Я был одновременно рад и зол на это.